Всадники не без головы

Закадычный дружок, сосед и собутыльник дяди Жоры - Лёнька, где-то раздобыл старый велосипед. И хотя техника была старая, ржавая, вся какая-то покрюченная и неказистая, но дяде Жоре сие приобретение сильно не понравилось. В то время (речь идёт о 70-х годах прошлого столетия) велосипеды не были в диковинку, имелись они не в каждом дворе. Досада была вполне оправдана – у него, отца пятерых детей, «велика» отродясь не водилось. А кому не хочется, чтобы он был - пусть даже и один за всю ораву.

-В рожу не дует? – угрюмо поинтересовался Дядя Жора, глядя, как Лёнька вертя педалями, лихо подрулил к воротам соседа.

-Не-а… – оскалился довольный дружок и бесхитростно поинтересовался: - А ты чё такой хмурый?

Дядя Жора не ответил. Выплюнув «беломорину», он неожиданно для себя брякнул:

-А давай наперегонки!

-Как это? – обалдел Ленька, - неужто рядом побежишь?

-Ещё чего! – хмыкнул сосед. - Я Гордого оседлаю!

«Гордым» - так звали совхозного коня, который на законных основаниях ему был положен на время пастбищного сезона. Зимой многодетный отец кочегарил, а летом по обыкновению нанимался в пастухи, поэтому добрейшая скотина обитала на подворье семейства до глубокой осени.

Лёнька занервничал. Зная своего дружка как облупленного, в его головенку тут же закралась мыслишка – где подвох? Он не имел даже приблизительного понятия - кто окажется быстрее - наездник или велосипедист? – знания на эту тему были в глубоко зачаточном состоянии.

Однако, не желая пасовать перед соперником, Лёнька вздёрнул подбородок:

-Ну иди, запрягай…

-Только уговор, - прищурился дядя Жора, - проиграешь – велосипедик моим будет.

Лёнька растерянно заморгал…

-А если я выиграю? Ты мне коня что ли отдашь?

-Ты сначала обгони, - сухо проронил дядя Жора и толкнул калитку во двор, где ничего не подозревающая коняга мирно отдыхала после трудового дня.…

…Это необычное пари быстро получило огласку, и посмотреть на «спортсменов» высыпали все соседи близлежащих домов. Кто бы мог подумать, сколько страстей может разгореться из-за причуды двух мужиков, и в какие причудливые формы выльется стадное чувство азарта болельщиков. Тетя Поля, супружница дяди Жоры, заламывала руки и беспрестанно материлась, называя мужа балбесом и дуралеем. Бабка Нюрка, вредная старушенция, которую не любил и побаивался весь околоток, считая её ведуньей, вела себя на удивление кротко – беспрестанно хлюпала носом, прикладывала платочек к глазам, а в перерывах трубно сморкалась в замызганный фартук. Дети повисли на заборах, собаки рвались с цепи, оглашая округу сиплым лаем, а мужики важно дымили махоркой, обсуждая предстоящий ход состязаний и прогнозируя исход. Дошло дело даже до ставок – спорили, по традиции, «на поллитра»…

Стартовать решили от местного сельпо и до конца улицы, где жил одинокий старик. Расстояние определили «на глазок» – до финиша чуть больше километра.

Перед «забегом» Ленька, воспитанный верующей бабкой, отвернулся, мелко и часто крестясь. Дядя Жора повёл себя более сдержанно: угнездившись в седле, он свысока поглядывал на зрителей и одобрительно кивнул старшему сыну, который, отдавая пионерский салют, так застыл с поднятой рукой…

-Раз…два… Три! – внезапно скомандовал дядя Жора и тут же резко дёрнул поводья. «Гордый» нехотя затрусил по утоптанной грунтовке – судя по всему, «тараканьи бега» на закате солнца ему пришлись явно не по душе... Ленька же малость замешкался – «фальстартовый» клич «раз, два, три» не дал ему время привести свой организм в полную боевую готовность. Однако и сдаваться он вовсе не собирался. Суетливо запрыгнув на потёртую беседку, он резво замолотил педалями и рванул вдогонку…

Видимо дядя Жора, в отличие от Лёньки, всё же имел смутное представление - какую скорость может развить даже самая заурядная лошадь, иначе бы ни за что ввязался в эти никчемные по своей сути состязания. Грела мысль, что на кону стоял выигрыш. Подпрыгивая в седле, он словно заранее знал – шансы у Лёньки равны нулю. Тот же, в свою очередь, старался изо всех сил. Колошматил по педалям, отчаянно пытаясь сократить разрыв.
Со стороны картина выглядела весьма колоритно, если не сказать нестандартно, учитывая внешний вид и поведение наездников. Восседавший в седле дядя Жора, одетый в потрёпанную фуфайку, напоминал старого тетерева, потому что, подбадривая лошадёнку, издавал какие-то гортанные звуки. В кратких перерывах между клокотанием, он с удовольствием затягивался «беломориной». Заметно отстававший Ленька был похож на растрепанного воробья. Время от времени он зачем-то визгливо выкрикивал: «Стой, кому говорю!», «Врёшь, не уйдёшь!», «Ах ты, зараза, язви тя в душу…», «Ну, смотри у меня!». Дядя Жора реагировал только на последнюю фразу: с усталой многозначительностью он оборачивался через плечо и глубокомысленно изрекал: «Сам у себя смотри…».

Когда половина дистанции была пройдена, видимо от предчувствия полного поражении, Лёнька вдруг отчаянно задребезжал велосипедным звонком. Этот резкий звук вывел «Гордого» из задумчивости. Встряхнув головой, он радостно заржал и перешёл на галоп…

…За двором крепенький дедок занимался обыденным деревенским трудом – колол дрова. Он размеренно тюкал берёзовые чурбачки, дробя их на мелкие полешки и заходящее солнце было единственным свидетелем его молчаливых раздумий… Начало улицы не проглядывалось из-за бугра, который располагался аккурат посередине и поэтому, когда из-за холма вынырнул всадник на прыткой лошадёнке, дедок остолбенел. Дальнейшие его действия, наверное, можно обозначить тремя словами: «инстинкт самосохранения, здрастье!». Уронив колун себе на ногу, стеная и охая, он нырнул в спасительную ограду…

Достигнув «финиша», дядя Жора натянул поводья и с трудом осадил коня, который тут же заплясал от неудовольствия, видимо требуя продолжения скачек… Спустя несколько минут, подкатил взмокший Лёнька и нервно облизнулся:

-Фиг тебе, а не велик!

Дядя Жора хмыкнул:

-А на кой он мне!

Неторопливо слез с лошади и заприметив деда, который опасливо выглядывал из-за забора, выдал:

-Дедка, а мы к тебе «на супредку»!

…Через пару часов от березовых чурбаков ничего осталось, а дед всё не переставал крякать от удовольствия (в те годы помочь старому человеку или соседям «за просто так» было делом обычным).

-А ты чё такой грустный-то? – удивился дядя Жора, глядя на взмокшего и нахохлившего Лёньку.

-Я не грустный, я трезвый, – шмыгнул носом поверженный соперник и насупился.

-А… Ну так… Давай обмоем… Проставляйся!

-Почему я? – опешил Лёнька.

-Так ты же проиграл...

Лёнка соображал медленно. Сама ситуация была так закручена, что он совершенно запутался. После недолгих размышлений он понял лишь одно – конфискация его велику не грозит и успокоился.

-А где взять-то? Магазин-то на замке!

-У меня, - хмыкнул дядя Жора, - у Польки бражка есть.

-Так это…, - засуетился дед, - у меня там припрятано, айда в избу!

Друзья ещё какое-то время посидели, покурили на лавочке, и дядя Жора, забыв что ему завтра рано вставать, первым потянулся во двор - вслед за хозяином…

Ленька опять задёргался. Оставлять без присмотра велосипед за чужим двором ему нипочём не хотелось.

-Оставь, - выглянул в калитку дядя Жора. - Никто на твою рухлядь не обзарится…

…Гордый, привязанный к забору, нетерпеливо перебирал ногами и время от времени свысока поглядывал на своего ржавого соперника. После чего всякий раз отворачивался и презрительно фыркал...