Новое – это хорошо забытое старое

Падение нефтяной добычи заставляет переосмыслить прежний опыт

В Тюмени завершился международный инновационный форум «НефтьГазТЭК», третий по счету. Форум приурочен к столетию со дня рождения легендарного нефтяника, Героя Социа­листического Труда, первого начальника Главтюменнефтегаза Виктора Ивановича Муравленко, стоявшего у истоков развития Западно-Сибирского нефтегазового комплекса.

Тема пленарного заседания: «Проблемы снижения темпов добычи нефти и газа: пути их решения». Тема, проходившая красной нитью по заседаниям секций и круглым столам, не очень вязалась с именем великого нефтяника. Организаторы увязывали противоречие просто. Виктора Ивановича Муравленко и его команду отличало то, что они реализовывали нестандартные, или, как сейчас говорят, инновационные подходы, которые отвечали вызовам времени. Сейчас, в условиях падающей добычи, нефтяники находятся в аналогичной ситуации: нужны нестандартные решения.

«Состояние и перспективы геологических работ в Западной Сибири» докладывал генеральный директор базового института отрасли ФГУП «Всероссийский научно-исследовательский геологический нефтяной институт» Алексей Варламов. Он напомнил, что в советское время был создан мощный задел, и всем казалось – этот задел обеспечит надолго. С тех пор объемы геологоразведочных работ упали многократно. Перед ТЭК стоят серьезные задачи.

Согласно программным документам, добычу нефти в стране надо сохранять на уровне 500 миллионов тонн. В 2020 году объем годовой добычи должен составлять 500–505 миллионов тонн. Именно такой показатель заложен в разработанной в Тюмени (ЗАО «СибНАЦ») генеральной схеме. В энергетической стратегии России до 2030 года этот объем, учитывая нарастающие потребности страны, даже немного подрастет. А по газу – возрастает значительно. Объемы добычи газа должны быть увеличены до 800 миллиардов кубометров в год (прогноз сделан на основе пакетов проектных документов с учетом запасов категории АВС1).

Возможность добывать заданные объемы газа к 2020 году, по мнению Алексея Варламова, не вызывает сомнений. Чего не скажешь о нефти. Точные объемы нефтяных запасов – а это секретные данные – Варламов не называл. По оценкам ВР, они составляют 12,1 миллиарда тонн. «По нашим оценкам, существенно выше». На сегодняшний день ресурсный потенциал России выглядит следующим образом: С3 – 12 миллиардов тонн, Д1 – 25 миллиардов тонн, Д2 – 25 миллиардов тонн. Если ресурсы через соответствующие коэффициенты перевести в запасы категории АВС1, то к 12,1 миллиарда тонн (оценка ВР) можно прирастить еще 9,5-10 миллиардов.

Генеральный директор показал ранжирование нефтегазоносных провинций по потенциалу. На первом месте стоит Западная Сибирь, потенциал которой составляет половину потенциала страны. То есть Западная Сибирь, по сути, определяет добычу России. При добыче нефти в стране 500 миллионов тонн, нефти приращивается ежегодно 700-800 миллионов тонн. Но качество оставляет желать лучшего, поскольку запасы приращиваются в основном за счет доразведки старых месторождений и переоценки. Новые месторождения составляют не более 10 процентов от объема прироста. При этом 90 процентов новых месторождений – мелкие или очень мелкие (большинство месторождений не достигают объема 1 миллиона тонн, их ввод в эксплуатацию – дело весьма отдаленного будущего), «немножко средних и практически нет крупных месторождений». Тогда как добыча идет в основном из крупных.

«Учитывая, что сейчас множество нефтяных месторождений вообще не введено в разработку, достижение поставленных в стратегических документах целей становится весьма проблематичным», – отметил Варламов. Его прогноз: падение прироста запасов нефти в Западной Сибири и, соответственно, добычи в стране, если ничего не менять, неизбежно.

Ситуация с сырьевой базой по газу существенно лучше. 44 триллиона кубометров газа – это реальные запасы промышленной категории. Столько же можно получить при переводе из ресурсов С3 и прогнозных ресурсов Д1 и Д2. Это позволит порядка 60 лет удерживать и даже наращивать объемы добычи. А в целом, тенденция по газу примерно такая же, как и по нефти. «Если посмотреть, что у нас открыто за последнее время, становится ясно: открываются мелкие месторождения». Из наиболее значимых Алексей Варламов назвал Ангарское месторождение (категория запасов АВС1 – 1,5 миллиардов кубометров, зато 1,2 триллиона кубометров по категории С2). «Так ли это на самом деле– Большинство специалистов сходится во мнении: цифра дутая». То же самое можно сказать и в отношении других месторождений. Самое показательное в этом плане по нефти месторождение имени Савостьянова в Иркутской области (прирост категории С1 – 1,5 миллиона тонн, С2 – 160 миллиона тонн). Что будет дальше, при переводе в категорию С1, на это у экспертов разные мнения.

«Нет других путей наращивания сырьевой базы и перевода ресурсов категории С3 и Д в реальные запасы, кроме как увеличение физических объемов геологических работ, – подытожил Варламов. – Сейчас можно рассчитывать на воспроизводство сырьевой базы только в тех объемах, которые сложились на нынешнем уровне. А они нас, безусловно, не удовлетворяют, поскольку не выводят на добычу в 500 миллионов тонн». Другими словами, существующая система воспроизводства материально-сырьевой базы с поставленными в стратегических программах задачами не справится. Добывающие компании не спешат вкладываться в геологоразведку.

В качестве одной из причин Алексей Варламов привел обеспеченность ведущих отечественных нефтяных компаний запасами. Она довольно высокая. ЛУКойл обеспечен на 40 лет, «Сургутнефтегаз» – на 24 года, «Газпромнефть» – на 37 лет, ТНК-ВР – на 53 года. Это обстоятельство не стимулирует отечественные компании, в силу надежности собственного фонда. Для сравнения, у зарубежных компаний обеспеченность запасами существенно ниже (порядка десяти лет).

Генеральный директор показал структуру цены добываемой нефти: больше 60 процентов от сформированной цены составляют НДПИ и таможенные платежи, примерно 10 процентов – прибыль компании и от 10 до 20 процентов – эксплуатационные затраты. Причем, чем ниже цена, тем доля этих затрат выше. «Вклад в это дело геологоразведки – просто минимален. Поэтому лучшего бизнеса для государства, чем заниматься геологоразведочными работами, отыскать сложно» (потенциал еще довольно высокий: можно нарастить порядка 20 миллиардов тонн).

Сейчас в федеральном бюджете «совсем нет площадных работ», параметрическое бурение составляет 4 тысячи метров на всю страну (в этом году план – 8 тысяч метров). «Конечно, наращивать нужно не до восьми тысяч метров, а как минимум в десять раз больше, без этого открытие новых месторождений и освоение новых регионов проблематично». По мнению Алексея Варламова, выводы очевидны. В частности, необходима разработка специальных поисковых программ, которых сегодня просто нет. «У нас разрыв между региональными работами и разведочными работами недропользователей огромен! А поисковых, нормальных, серьезных работ на открытия и освоение новых территорий не ведется уже двадцать лет!».

Необходимо объединение усилий – прежде всего, федеральных структур, субъектов Федерации и компаний.

Кто-то из зала спросил: «Как так: все компании показывают рост – кто три, кто пять процентов, – а вы говорите о падении добычи?». Генеральный директор ответил так: прогноз составлен не по планам компаний, а на основе проектных документов. Компании отступают от проектов, расхождение от проектных показателей составляет десять-тринадцать процентов – тревожная тенденция. Государству, являющемуся собственником недр, надо следить за эффективностью использования своей собственности.

Модератор конференции председатель совета Союза нефтегазопромышленников Юрий Шафраник признал доклад «очень объективным и не очень критичным». Аналогичного мнения, видимо, придерживалось большинство в зале.

«Поисковый этап в геологоразведке просто пропал, – развил тему геологоразведки один из идеологов нового подхода, заместитель генерального директора ГХ ОАО «Росгеология» Александр Писарницкий. – Одна из задач «Росгеологии» – единственного государственного холдинга, в который входит 38 геологических предприятий, – пробел восполнить. Будучи наследниками Министерства геологии СССР, мы стараемся восстановить территориальный научно-производственный принцип исследования недр. Именно он дал в советское время возможность нарастить ту минерально-сырьевую базу, благодаря которой мы продолжаем жить. Западная Сибирь лежит в сфере интересов «Росгеологии». Мы планируем не только проведение работ за счет средств федерального бюджета, планируется целый ряд крупных проектов. В программе лицензирования холдинга серьёзное место отведено югу Тюменской области: мы планируем прийти на территорию как недропользователи».

Заявление тянет на сенсацию. Однако в экономике, как известно, сенсаций не бывает. Подготовительная работа велась в течение нескольких лет, подготовлена новая концепция. В её разработке Александр Писарницкий принимал активное участие.

Суть концепции, рассказывал один из разработчиков, генеральный директор «ЗапСибНИИГГ» Игорь Шпуров (единственный в Западной Сибири государственный геологический институт выступал одним из основных соисполнителей), заключается в том, что «в условиях, когда недра принадлежат государству» (это положение зафиксировано в Конституции), государство может и должно участвовать в геологоразведочных работах вплоть до поискового этапа».

Таким образом, отработанная десятилетиями эффективная схема усилиями геологов, юристов и экономистов встраивается в новые, рыночные реалии.