Кто заступится за ребёнка?

В преддверии Дня матери мы беседуем с уполномоченным по правам детей в Тюменской области Галиной Калюжной. Она возглавляет этот пост с самого начала работы службы.

– Галина Дмитриевна, каковы ваши полномочия?

– Мои полномочия закреплены в Законе Тюменской области «О защите прав ребенка». Я занимаюсь проверкой фактов нарушения прав детей, в том числе указанных в обращениях граждан, состоянием дел в системе учреждений ФСИН. Имею право направлять запросы в рамках защиты прав детей любому должностному лицу и т.д.

С 1 сентября 2012 г. вступил в силу долгожданный Закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Еще в прошлом году в рамках реализации партийного проекта «Защита детей» («Единая Россия») проводились проверки в кинотеатрах. Выяснилось, например, что возрастные ограничения были за-крыты торговыми наклейками.

– Много поступает к вам обращений не по теме?

– Большинство касаются проблем в семье, правда, иногда они не связаны с моим функционалом, но я не отмахиваюсь, а стараюсь объяснить, как можно решить вопрос.

– Говорят, у вас появилось много общественных помощников из числа детей. Что это за боевая единица?

– Защищать права несовершеннолетних, не зная их мнения по значимым для них вопросам, считаю, нельзя. Важен их личный взгляд на проблему. Самый яркий пример – это досуг, либо вопросы, связанные с предупреждением детской преступности, конфликтов в подростковой среде. Или вот совсем недавно на заседании Совета общественных помощников уполномоченного по правам ребенка ребята обсуждали тему защиты от информации, причиняющей вред здоровью. Их предложения оказались очень взвешенными и поразили недетской мудростью.

В прошлом году в рамках партийного проекта «Единой России» мы объявили конкурс на избрание общественных помощников. Это ребята, которые будут представлять мнение детей в Совете при уполномоченном по правам ребенка. Всего поступило более 80 работ. В этом году для этих мальчиков и девочек проведут обучающие семинары с участием юристов, представителей прокуратуры, следственных органов и так далее.

– А насколько реально учитывать в ряде случаев мнение родителей? Например, при выборе места реабилитации ребенка-инвалида или возможности самим распорядиться скидочными сертификатами на обучение и лечение?

– Думаю, введение таких сертификатов возможно. Но это требует тщательной проработки механизмов, чтобы нуждающийся в услугах ребенок их получил. Если родители детей-инвалидов говорят, что именно это необходимо их ребенку, то к ним нужно прислушаться, так как они знают эти вопросы изнутри.

Специалисты МСЭ стараются рекомендовать санатории, условия в которых наилучшим образом способствуют проведению лечения с учетом заболевания несовершеннолетнего.

– Сейчас вводят сертификаты для детсадов. Можно добиться оформления таковых на прочие «социально незащищенные категории» населения?

– Это вопрос не моей компетенции, но, я считаю, это реально, так как делает сферу услуг конкурентоспособной и повышает качественный уровень. Введение такого документа по тому же принципу, по которому действует родовый сертификат, например, для реабилитации детей-инвалидов, было бы очень хорошим проектом. С другой стороны, когда сегодня ребятишки этой категории получают программу реабилитации, там прописывается, в каком учреждении лучше получать те или иные услуги.

– В своё время в школах города был экспериментальный курс «Этика и психология семейной жизни». Это не про секс, а про отношения в семье. Вела занятия, в том числе, нынешний руководитель объединения директоров школ города Тюмени Лидия Николаевна Русакова. Насколько реально его возродить?

– Детей нужно готовить к семейной жизни с точки зрения воспитания в них будущих позитивных родителей. Когда ребенка помещают в замещающую семью, мы видим, он примеряет на себя ролевые функции каждого родителя: мама готовит, а папа как глава семьи обеспечивает финансово, берет на себя тяжелую физическую работу по дому. Ребенок из такой семьи выносит опыт выстраивания семейных отношений.

Кроме того, считаю, необходимо обучать приемам родительского мастерства и взрослых. Многих из них недовоспитали в детстве. И мне приходится подключать психологов, а самое главное – уговаривать родителей, чтобы пошли на эти курсы.

– Над чем вы сейчас работаете, какие планы?

– Прием граждан, проведение проверок по фактам, указанным в обращениях. Это только часть работы уполномоченного. Есть вопросы, требующие изменения законодательства, проработки на федеральном уровне, в том числе через обсуждение этих изменений со всеми уполномоченными в субъектах РФ. Сегодня мы трудимся над рядом системных проблемных вопросов, которые должны решаться в перспективе. Например, минимизация психологической травмы жертв сексуального насилия в процессе расследования преступления.

Такой ребенок, отвечая на вопросы органов дознания, следователей, невольно подвергается еще и психологическому насилию. Иногда родители, зная, что будет именно так, предпочитают замять дело, препятствуют проведению следственных процедур.

Есть зарубежный опыт, когда ребенок опрашивается один раз, ответы записываются на пленку. Такую запись можно использовать повторно. В настоящее время прокуратурой Тюменской области прописан четкий механизм психолого-педагогического сопровождения и оказания помощи семье, ребенку, подвергшемуся насилию.

Еще один из больных вопросов – это травматизм, гибель детей на дорогах по вине взрослых. Надо решать эту проблему всем миром.