Неприметный, но известный

Он был в числе первых новорождённых, у которых в свидетельстве о рождении в графе «место рождения» было указано: «город Калачинск». Ещё в середине 1952 года город был рабочим посёлком и одновременно узловой станцией, на которой останавливались для заправки углём и водой все без исключения паровозы. Их гудки и свистки были первыми приветствиями появившимся на свет в новогодние праздники 1953 года. И ещё с десяток лет будут эти гудки и свистки провожать их сначала в детский сад, а потом в школу, пока не придут к ним на смену совсем по другому звучащие гудки тепловозов.

Таким было детство моего героя. Мой герой – Александр Александрович Торгаев, или Сан Саныч, как зовут его все, даже начальники в неофициальной обстановке. Сан Саныч – он неприметный. В том смысле, что и ростом невелик, не выделяется среди людей ни громким голосом, ни энергичными жестами. Пройдёт такой мимо – и внимания не обратишь. Интерес к нему начинает проявляться при более близком общении. Помню, как однажды пришёл я на сбор голубеводов района. Нет, о Сан Саныче как о любителе птицы и других домашних питомцев был наслышан, и давно. Но здесь он однозначно проявлялся как лидер и дока. Вот тогда от него я впервые прослушал теоретический курс по голубеводству. И эти красивые птицы в одночасье разделились на вертунов, почтарей, бойцовых, декоративных. Тогда время подгоняло, и мы договорились встретиться у него на работе. Общение было долгим и плодотворным для меня. За час с лишним узнал: и чем питаются голуби, и как выводят птенцов, и как заманивают к себе на голубятню чужаков.

– И откуда ты это всё знаешь? – спросил я у Сан Саныча.

– Ну, так мы и литературу кое-какую почитываем, и журнальчиками не брезгуем, – многозначительно улыбнувшись, ответил он. – Ты думаешь, что птицы – это баловство? Нет.

И так он мне напомнил Василия из Меньшовского фильма «Любовь и голуби», что я спросил у него напрямую:

– Семью-то не разоряешь?

– Сейчас нет. А раньше, было дело, и до ругани доходило.

– Ну, тогда с тобой всё ясно. Вы, голубятники, все одинаковые, – не в укор, а скорее для поддержки его увлечения сказал я. – Ты и курочками декоративными одно время обзаводился, и собаки редкостных пород у тебя водятся. Откуда времени столько берёшь?

– Дак, – и развёл руками.

И всё же не голубиное хобби для него главное в жизни. Он человек редкой профессии. Он зубной техник-протезист. Да, это к нему мы рано или поздно обращаемся, когда нашим зубам уже не надо никакой помощи. Он последняя надежда на возвращение белозубой улыбки и жевательного инстинкта.

– Ну вот скажи мне, как ты, сын простого слесаря и матери-ткачихи, пошёл учиться по этой специальности?

– У меня сосед занимался этим делом. С детства я ходил в гости к нему и смотрел. Нравилось. После школы поступил в медицинское училище. Но, что интересно, на отделение зубного протезирования не попал. Баллов не добрал по конкурсу. Пришлось идти на фельдшера учиться. Но мне пообещали, что через год обязательно переведут. Двое нас таких было. Проучились год. Моего друга по несчастью перевели, меня – нет. Пошёл разбираться. Сказал директору, что, если не возьмут, уйду из училища. И ушёл. В армию, буквально через месяц. А после армии снова вернулся, но уже на отделение зубного протезирования.

Значимость любого человека определяют не прожитые годы, а его поступки. Не каждый из нас способен стукнуть кулаком по столу в кабинете начальника, принять решение, меняющее жизненные устои и уклад. И если уход Александра из училища можно принять за поступок юнца-максималиста, то дальнейшие его решения дают повод для понимания характера. В 1975 году молодой специалист с женой и маленьким ребёнком на руках волей сложившихся обстоятельств приезжает на работу в Казанскую районную больницу. Пришлось семье первые годы кочевать с одной квартиры на другую. Худо, чего там говорить. Без своего угла и к работе не привязан. Поехал Александр в Узбекистан в гости к сестре, которая замужем была за его армейским другом. Отдохнул, да и на работу пригласили. Причём с квартирой. В Казанское вернулся с твёрдым намерением уезжать. На какие только методы не шёл тогдашний главврач В.Н. Шанаурин, чтобы удержать специалиста. Бесполезно. Остался Александр только после стопроцентной уверенности, что через год получит квартиру. Так и вышло. Справили новоселье.

Голубятню-времянку опять же первым делом во дворе соорудил. И сразу всё наладилось. И появилась увлечённость и желание сделать своё рабочее место самым современным. Сам строил новое здание, сам ездил и получал оборудование. Как-то потихоньку перебрались в Казанское и сестрёнки. Да и обосновались здесь навсегда.

– Ну что, юбилей отметишь – и на отдых. Устал? На одном месте и на одном.

– Посмотрим.

За этим «посмотрим» чувствовалась неудовлетворённость. Не всё сделано, не так как надо. Ютятся протезисты в маленьких кабинетах-мастерских. Оборудование "старее поповой собаки". Хорошо хоть на пациентах это не сказывается. Профессионал и на плохом оборудовании плохо не будет работать. А Сан Саныч – профессионал.

Остался в воспоминаниях город детства, село Казанское стало для него второй родиной, а все живущие на этой земле люди – земляками. Земляками, которые его ценят и уважают.