Есть тысячи сирот у той войны

Их долгожданная встреча состоялась через десятилетия

Удивительно щемящую и трогательную сцену довелось наблюдать нынешней весной жителям Булашово. Двое незнакомцев, мужчина и женщина, передвигаясь по центральной улице села, напряжённо и не скрывая бегущих по лицу слёз, всматривались в близлежащие дома и строения. Дойдя до сельского храма, остановились и, не сумев побороть подступившего волнения, беззвучно уткнулись в плечо друг другу.

Узнала, конечно же, узнала (хотя прошло 66 лет) бывшая ленинградка Нина Лисовенко, которую с другими умирающими ребятишками эвакуировали сюда осенью 1942 года, и здание, в котором учились дети-блокадники, и речку под необычным названи- ем Аталык, и школьную мастерскую, находившуюся за церковью. Её седой спутник Владимир Кузнецов, тоже бывший воспитанник ленинградского детского дома № 43, проживал здесь в послевоенные годы. Но, вспоминая о своём прошлом чуть позже на встрече со школьниками, он не смог произнести ни одного слова: слёзы буквально душили пожилого ветерана.

В те трудные годы Сибирь стала второй матерью для обездоленных ребя-тишек, эвакуированных из осаждённого города на Неве. Около ста юных блокадников из ленинградского детского дома № 43 приняло в сентябре 1942 года старинное село Булашово.

Я лишь один из тех, чьё сердце плачет…

Из тех страшных дней блокады в памяти Николая Бессонова, сына воспитательницы, а затем директора детдома Ольги Бессоновой осталось самое ужасное, что может увидеть и пережить человек: леденящий холод, оторванные головы, трупы людей, сложенные штабелями, как дрова, присыпанные снегом мертвецы, вереница медленно шагающих полуживых людей, везущих на детских саночках на кладбище покойников, пожарища, 125 граммов хлеба, брюшной тиф и дизентерия, продажа человеческого мя-са и полное безразличие ко всему - никто не плакал, когда умирали мать, отец, сёстры. И всё это на фоне какого-то дикого голода. Из этого ада и кошмара их в августе 42-го года вывезли на Большую землю.

Помнит Николай, с какими трудностями добирались до Сибири. На каждом пересадочном пункте и до самого Булашово детдомовцев накрывал проливной ливень, как будто оплакивая маленьких мучеников. Но им повезло: катер, на котором очередная партия ребятишек переплывала через Ладожское озеро, добрался до берега благополучно. А баржу, которая шла следом, разбомбила вражеская авиация.

Около трёх недель эшелон с ленинградцами добирался до Тюмени. Оттуда на пароходе детдомовцев пять дней везли до Бишуры. А в первые дни сентября их ждали на берегу Тобола. Их на руках перенесли на подводы и под сильным дож-дём повезли в село, в отведённое для них здание. Там размещали взрослых и школьников. Малышей поселили в отдельном доме, находившемся недалеко от полуразрушенной церкви и здания правления колхоза. Так началась жизнь в Булашово.

На сибирской земле

Местные жители делились с приезжими чем могли, усыновляли маленьких ленинградцев. Но для них было болезненным расставание с детским коллективом. Бывали случаи, когда усыновлённые де- ти убегали, возвращались обратно в детский дом. Ребята встречали их радостно, отдавали свои пайки. Такова была психология старших воспитанников. К младшим это не относилось. Они больше нуждались в материнской ласке. Были даже такие дети, фамилии, имена и отчества которых были неизвестными. Мальчикам в таких случаях давали, как правило, фамилию Неизвестный, девочкам - Неизвестная и имена, на которые дети откликались. Колхозники из «Трудовой смены», так называлось местное хозяйство, выделили детдому лошадь для хозяйственных нужд и поездок. Ленинградцы переживали щедрую на морозы и снегопады первую сибирскую зиму. В школу в холода не ходили. Такие морозы были для них непривычны, и занятия проводились в детском доме. В воспоминаниях бывшего детдомовца Николая Князева, вошедших в книгу «Наш хлеб», упоминается, как увеличивалось детдомовское хозяйство. К четырём лошадям вскоре добавились несколько коров, два бычка, поросята. На пахотных землях приезжие сажали картофель, сеяли овёс, горох, яровую пшеницу. Были и свои покосы на островах. Старшие ребята всё делали сами и помогали колхозникам бороться с сорняками, копать картофель, подбирать колоски. Щавель, крапива, съедобные травы, плоды черёмухи, шиповника, боярышника, рябины, растущие поблизости - всё это собиралось и служило лекарством и лакомством одновременно. Единственным взрослым мужчиной во всём детском доме был Яков Кондратьевич Павлов. У него не было ноги, и ходил он с палочкой и костылём. По их стуку всегда можно было определить, что приближается Кондратьич. Он очень хорошо играл на баяне, вёл струнный кружок. Дети часто выступали в районе и детдоме. Везде их встречали радостно. От Якова Кондратьевича дети узнали и о прорыве блокады.

Был в детдоме и драматический кружок, там ставили «Сына полка», где Коля Князев играл офицера связи. Воспитательница Мария Осиповна Савина первой учила детей читать и писать. Чернила делали из сажи, перья привязывали к прутикам. Мария Осиповна долгими зимними вечерами читала ребятам книги о героях. Они узнавали имена защитников Родины, их любимого города. Часто дети отправляли посылки и письма на фронт, понимая, какими дорогими подарками они были для солдат.

Ждали почтальона

Приезд почтальона в детдом был всегда радостным событием. Все ждали, что у кого-то из них найдутся мама или папа, дядя или тётя, а может быть, бабушка или дедушка. Ждали новых книг… И ждали главного события - снятия блокады. Ждали ежедневно, с нетерпением. Позже появился в детском доме радиоприёмник «Родина», работавший от больших батарей, электричества в селе ещё не было. Радио стало для ребят настоящим другом, слушали его, как живого человека. А потом в село стали привозить и кино. Это было настоящим праздником. Собирались все жители. Кино крутили в помещении пожарной, откуда выкатывались все телеги с бочками и насосами.

И однажды с первыми тёплыми майскими деньками в детдом ворвалась долгожданная весть о Победе. И дети, которых разыскали родные, засобирались домой, в Ленинград. Вместе с ними готовились уезжать и сотрудники - Яков Кондратьевич, директор Ольга Ивановна, повар Пирогова и другие. А вместо них пришли новые воспитатели - Мария Фёдоровна Распопова, Мария Васильевна Савина, Ефросинья Зиновьевна, Павел Иванович, новый директор Филатова.

Люся-колокольчик

Но вернёмся к началу нашего повествования. Люся-колокольчик… Так сразу стали называть ленинградку Людмилу Алексеевну Лисовенко все, кто позна-комился с ней за время её короткого пребывания в Булашово. Удивительно жизнерадостная, подвижная хохотушка так и притягивала к себе пришедших на встречу членов местного совета ветеранов.

… Люсе было неполных шесть лет, когда началась война. Отец девочки ушёл на фронт. Целый год они прожили с мамой под бомбёжками и воем снарядов, в голоде и холоде. Однажды во время налёта на их дом упала бомба. Мама погибла. Люся попала в детский дом. Девятого сентября 1942 года её вывезли по Ладоге на Большую землю, а потом она оказалась в Булашово.

• Какое же было внимание к нам, истощённым, больным ребятишками из Ленинграда, - напишет она позднее в письме заведующей Булашовским сельским музеем, ветерану педагогического труда Нине Дмит-риевне Репиной. - Сколько было отдано тепла жителями села, которые терпеливо выхаживали детские души... Они старались подкормить нас, одевали, учили. Склоняю голову перед всеми работниками детдома за всё, что они для нас сделали!

Так сложилось, что, войдя во взрослую жизнь, коренная ленинградка навсегда связала свою жизнь с Тюменской областью. И за шестьдесят с лишним лет ей не удалось ни разу побывать в этом скромном уголке, приютившем юных блокадников в годы военного лихолетья. Но все эти годы она не теряла надежды разыскать кого-то из них. Письмо-приглашение заведующей музеем приехать в Булашово буквально подтолкнуло её. Здесь она встретилась с людьми, родители которых когда-то работали в детском доме, пообщалась с блокадниками, приехавшими из Тобольска. Своим звонким голосом Людмила Алексеевна так оптимистично читала стихи, что школьники слушали её, раскрыв рты. В солдатской форме и пилотке, которые так украшали её, она была похожа на стойкого солдатика, кото-рый никогда не сдаётся. Так и есть: по сей день эта женщина старается не пасовать перед трудностями, ведёт большую работу по военно-патриотическому воспитанию подрастающего поколения в Тюмени.

Помню ваши добрые лица

В 50-е годы детдом начал пустеть. Те, кто не мог вернуться в родной Ленинград, получали профессии в ремесленных училищах Тобольска и Тюмени. Постепенно связь с бывшими воспитанниками была утрачена. В настоящее время в селе Дегтярёво проживает единственный в районе дет-домовец-блокадник Владимир Дмитриевич Вахрушев.

В конце 90-х годов бывшим педагогам удалось наладить переписку с сыном директора детского дома Николаем Николаевичем Бессоновым, который затем дважды приезжал в Булашово. Он собирался в очередную поездку, спешил встретиться с самыми дорогими для него людь-ми, как назвал булашов-цев в письме. Но, увы, оно оказалось последним. 22 декабря 2009 года его не стало: не выдержало сердце. Вдова Николая отправила сибирякам его последнее письмо, которое сейчас хранится в музее.

• Булашово для всех нас - это три года трудной но счастливой жизни, - вчитываюсь в торопливые строчки. - Мы учились узнавать хороших и плохих людей, помнить и ценить доброту и любовь. Как хочется снова увидеть всех булашовцев, принявших нас в годы лихолетья под свой кров, одаривших теплом и участием. Мы искренне благодарны нашим воспитателям Ольге Ивановне Зубриковой, Му-се Соломоновне, Анастасии Николаевне, Анне Григорьевне Гарвон, Тамаре Григорьевне Гасович, Ольге Михайловне Морозовой, Ольге Гавриловне Фоминой, Анне Григорьевне Смирных и многим другим, фамилии которых я уже забыл, но помню их добрые лица.

И липы на память

Уезжая из сибирского села, ленинградцы оставили на добрую память липовую аллею, которую посадили сами. Говорят, именно с тех пор стали приживаться липы в нашем районе. Сейчас рощица, которая выросла возле сельского обелиска, гибнет, деревья частично выпилены. Но память об эвакуированных ленинградцах хранят экспозиции краеведческого музея, где можно увидеть не только воспоминания и фотографии бывших воспи-танников, но и представить «кольцо» блокады, суточную норму блокадного хлеба. Руководитель музея, энтузиаст и идейный вдохновитель Н.Д. Репина продолжает переписку с оставшимися в живых детдомовцами, воспитывает юных патриотов. Не так давно в Булашово побывала ещё одна бывшая ленинградка - Валентина Яковенко, ныне проживающая в Словакии. Уезжала она с твёрдым намерением вернуться сюда снова через несколько лет, потому что до конца своих дней считает себя в неоплатном долгу перед этой землёй и живущими на ней людьми, подарившими ей радость жизни…

Хочется выразить большую благодарность за помощь в сборе материала заведующей Булашовским музеем Нине Дмитриевне Репиной.

Клара КУТУМОВА