Дороги Александра Казанцева

Канун круглой даты для каждого из нас – это время сбора «налогов» с… памяти. Генералы налоговой службы не исключение. Пусть даже и отставные. Александру Александровичу Казанцеву на память жаловаться не приходится. Правда, некогда с ней цацкаться. Некогда размышлять на тему «Что было?», если полным-полно размышлений на тему «Что будет?».

Работы у помощника члена Совета Федерации тоже под завязку. Юрий Неёлов – человек, не знающий покоя. Да и правая его рука в напоминаниях не нуждается. Тут тебе и встречи, и командировки, и помощь ветеранам, и поддержка учащейся молодёжи. Да вот хотя бы близкий турнир легкоатлетов в память Эрвье!

А вот о дорогах, оставшихся за спиной, всё равно не дадут забыть корреспонденты, с дотошностью следователей выпытывающие у именитого юбиляра «адреса, пароли, явки»…

Самую первую его дорогу и дорогой-то не назовёшь. Примятая осенняя травка за огородом, а дальше – неприметная тропка от дома в сторонку Окунёвки, куда малец Шурка Казанцев каждое утро отправлялся в школу, преодолевая нешуточную дистанцию в три километра. Туда – три и обратно три. В любую погоду. В снег, в дождь, в сибирский мороз… Ни тебе буфетов, ни школьных автобусов... Матушке провожать некогда. Доярке не отлучиться – с раннего утра и до ночи на ферме. И при этом одной троих малышей поднимать нужно. А места безлюдные. Мало ли что семилетнему пацану примерещиться может. Но не из боязливых Шурка. Разве что иногда шаг убыстрит, да где и на бег перейдёт. Так начинал будущий российский чемпион свои первые кроссы…

Восьмилетку заканчивал в райцентре. В Омутинке маманька договорилась с квартирой. Оставила хозяйке на харчевание три мешка картошки (денег-то нет), а сынишке – наказ. Чтобы учился прилежно, честным был да прямым по жизни, чтобы в сторонку не увиливал…

– Мать-то была неграмотной, – вспоминает Казанцев, – едва умела нацарапать свою подпись в зарплатной ведомости. Но мудрого понимания жизни было в ней столько, сколько ни один институт мне не дал…

Нет уже давно Евфросиньи Ивановны. Да и сын сам давно уже дед. Однако до сих пор помнит он матушкины «заповеди». Всю жизнь их свято соблюдал, на какие бы дороги ни бросала его судьба. А дорог было немало. И болотного нарыкарского бездорожья, где работал сейсмологом после тюменского училища; и гладких немецких автобанов, по которым везли к месту службы рядового войск ПВО; и спортивных дорожек на стадионах, где армейский чемпион устанавливал рекорды лёгкой атлетики. Дороги свои прокладывал сам. Скажем, именно Казанцеву, экономисту по образованию, довелось практически с нуля налаживать в лихие 90-е по Тюменской области налоговую службу. Незабвенные времена бартера, малиновых пиджаков и чёрного нала, когда не хватало денег для зарплаты.

– Было всё, – вспоминает Казанцев. – И угрозы, и саботаж, и отказы…

Где с оружием, где с увещеванием подходили… Вырабатывали тюменские «мытари» и свои методы. Придумали, например, комиссию, куда входили не только силовики, прокуратура, блюстители порядка, но и общественники. Представьте себе картину наподобие решетниковской «Опять двойка». В тесном дружеском кругу к злостному неплательщику обращались с укором не только грозные радетели государевой казны, но и те, у кого учились дети «провинившегося», те, к кому ходили в детсад его внуки. Такие «университеты», где зарвавшимся «школярам» вдумчиво разъясняли, из каких доходов складываются зарплаты врачей, учителей и воспитателей, были намного доходчивее камеры в СИЗО. Как-никак в людях заблаговременно пробуждали лучшие их черты. Позже этот «велосипед изобрели» и в столицах.

– Посмотришь, на что сейчас расходуют с таким трудом собранные бюджетные средства, – вздыхает Сан Саныч, – и больно становится за нынешних налоговиков…

Много дорог осталось за спиною у генерала Казанцева. Немало их и впереди. Обходных путей да запасных не имеется. А на его рыцарском щите смолоду начертан девиз: «Ни дня без доброго дела!». С юбилеем, Сан Саныч!