Бег на месте

Нынешний год многие сравнивают с 1913-м. Сто лет, конечно, хороший повод для размышлений о том, что изменилось и в какую сторону. Мнения звучат разные.

А вот известный тюменский издатель и краевед Юрий Мандрика считает, что в нашей жизни вообще ничего не изменилось – и все проблемы, которые были в обществе сто лет назад, и сейчас остались нерешенными. Менялись только эпохи и взгляды на события и личности.

Властный ценз

– Юрий Лукич, многие сейчас говорят, что при царизме, состоятельные люди занимались благотворительностью, а власть только и пеклась о народе. В качестве примера приводят имя миллионера Текутьева, который был и благотворителем, и олицетворял власть. Для вас это убедительный пример?

– Андрей Текутьев много чего сделал для Тюмени. С 1899 до 1911 года он был городским головой. За благотворительную деятельность горожане сделали его «Почетным гражданином города Тюмени». Текутьев поддерживал театр, занимался благоустройством улиц, укреплением набережной Туры. Предполагают, что и Транссибирская железнодорожная магистраль пролегла через наш город только благодаря его личному обращению в столицу.

Но есть и другая сторона. Избрание Текутьева городским головой стало настолько вопиющим событием, что Тобольский губернатор поначалу даже не утвердил его кандидатуру. Доподлинно известно и подтверждено документально, что он торговал краденным. Не без его участия город был наводнен фальшивыми банкнотами. Он и сам торговал ими. А когда на Ирбитской ярмарке его задержали, то жена его откупила. Одно время бухгалтером в гордуме был Афромеев, который все это знал, описал. И еще при жизни Текутьева опубликовал. На клевету городской голова реагировал обращением в суд. А в этом случае лишь через газету «Сибирский листок» пытался отмыться.

– Тем не менее, в историю города он вошел как меценат, благотворитель. К нему весьма благосклонно относился император Николай II. Значит, в общественном мнении полезные дела на благо Тюмени оказались весомее?

– У каждого человека есть белая и черная стороны. Мягко говоря, Текутьев был далек от идеала – живой человек. И какие-то эпизоды благотворительности по-разному можно трактовать. К примеру, был у Текутьева двухэтажный особняк. Один этаж он отдавал для детей сирот, и весь дом выводился из налогообложения, а на первом этаже открывал свой магазин.

– А как вели себя в то время депутаты – скрывали они, допустим, свои доходы?

– На местном уровне депутатов не было, избирались гласные. Стать таковым было возможно лишь при определенном имущественном цензе. Каждый горожанин, желавший участвовать в местном самоуправлении, старался доказать свое право на голос избирателя, принимал все меры, чтобы все нажитое своевременно учитывалось городской властью.

Где-то в конце 90-х годов позапрошлого века тюменец Александр Зайдман пытался опровергнуть с помощью газеты занижение цены его имущества. Такую культуру избирательного права мы утратили. Более того, некоторые наши состоятельные граждане, чтобы не платить налоги, умудряются жить в коттеджах десятилетиями, не оформляя официально завершение строительства. И никто не может их заставить сделать это.

Что болит?

– Какие в то время городские проблемы были главными, как их решали власти?

– Проблемы были те же, что и сейчас. В меру сил власти пытались с ними бороться. Например, строили и ремонтировали дороги в Тюмени, но все равно они были ужасными. Большие проблемы были с водоснабжением. Все озера возле города загубили, потому что вымачивали в них кожи. Но налогооблагаемая база Тюмени была небольшой, городская казна слабой. Денег не хватало, и ни одна из городских проблем не решалась полностью. Сегодня повысился уровень требований к старым проблемам, но они остались те же.

– Неужели за сто лет ничего не изменилось?

– По большому счету – ничего, как это неудивительно. Возьмем качество образования. Что раньше в Тюмени не было громких имен, что сейчас. При наличии десятка вузов и огромном количестве докторов наук сегодня эти имена нигде не звучат, кроме заседаний своих кафедр.

– А здравоохранение? Вы же не станете спорить, что оно поднялось на совершенно другой уровень?

– Я думаю, что сейчас здравоохранение намного хуже стало. Последний год со своей поликлиникой нахожусь в состоянии войны. Мы сейчас все забюрократили до безобразия. Когда прихожу к врачу, меня не спрашивают, что у тебя болит. Вначале оформляют бумажки для страховой компании, которая должна им проплатить мой визит. И если остается время, отведенное на мое посещение, может и успеет спросить у меня врач, что беспокоит. Документально не прицепишься – я был, записали лишь жалобы, которые помещаются в их схему-стандарт лечения. Деньги вроде бы отработали. А получил ли я помощь? При этом средства вбухиваются в развитие здравоохранения огромные. Больной иногда же идет в поликлинику просто за добрым словом. А слова этого нет, времени на него не осталось у врача.

– Раньше человечнее все были?

– Нет у нас традиции. У нас разрушена корневая система. Нас выдрали с корнем, сделали перекати-полем, и осесть мы никак не можем. Очередная власть приходит, разрушает все, и у каждого из нас нет прошлого, мы снова вынуждены строить все сначала.

Вот прошла чубайсовская ваучеризация. Это ситуация 1861 года, когда в России отменили крепостное право. Приватизация на много лет отбросила развитие нашего общества назад. И мы начинаем сначала. В 1861-м помещики все, что им было интересно, постарались оставить под своим контролем, а крестьян просто выкинули на улицу. И если до этого крестьянин знал, что не останется бездомным, голодным, то, потеряв цепи, остался наедине с собой, без надежды на поддержку государства. И при Чубайсе – дали ваучеры, не объяснив толком, что с ними делать. А те, кто знал, пришли и за бутылку водки их скупили. Технология «обдирания» населения осталась прежней. Объяснить все можно. Власть во все времена делала все для того, чтобы доказать неизбежность своих решений.

– Но иногда события реально складываются так, что смена эпох неизбежна. Разве революции прошлого века не подтверждают это?

– А зачем тогда после революции были созданы специальные комиссии, которые уничтожили архивы XIX века? Почему оставили только те документы и свидетельства, которые доказывали необходимость революции? Но ведь перестройка общества возможна и в русле существующего законодательства. Власть всегда заботилась о своем имидже. Совершенно четко определен порядок, что должны знать будущие поколения о прошедшем времени.

Раньше был кабинет Его Императорского Величества, который занимался имиджем власти. И сейчас то же самое есть.

– Тогда «простой» вопрос: как нам можно восстановить корневую систему? Есть рецепт?

– Мы настолько срослись с нашей реальностью, что сделать это, боюсь, уже невозможно. Надо приглашать людей со стороны. Когда начиналась перестройка, многие светлые умы предупреждали – пока нет закона о механизме формирования общественного мнения, мы в этой жизни ничего не поменяем.

Справка

Юрий Мандрика – известный Тюменский издатель, краевед, кандидат филологических наук, заслуженный работник культуры РФ. Выпустил около 500 наименований книг. Они востребованы крупнейшими публичными библиотеками и музеями области и страны, экспонировались на книжных выставках в Будапеште и Франкфурте-на-Майне.

Юрий ПАХОТИН

Фото Ольги КУЗНЕЦОВОЙ