Родненькие

«На Ук-ра-ине во вре-мяле-че-ния в кли-ни-кеКозяв-ки-на я с ма-мой хо-дила в цирк… На а-рену вы-шел ог-ром-ный ин-дий-ский слон! Он мо-талго-ло-вой, и я по-ня-ла, что он с на-ми здо-ро-ва-ет-ся…». Написанное в тетради своей рукой Мадина читает почти без запинок – всё это она помнит совсем свежо, ведь вернулись они буквально на днях. За коротенькую 9-летнюю жизнь девочка где только не побывала – от Урая до Анапы. И кто знает, случились бы эти путешествия, если бы не детский церебральный паралич – спутник Мадины от рождения, не предательство родившей её жинщины и не мама Оля, которая появилась в детдоме Урая скромным ангелом и увезла искорёженного недугом ребёнка из холодного северного города на улицу Южную села Казанского.

У мамы Оли свои сыновья давно уже выросли и разлетелись. Один – моряк на Каспийском море, второй в Тюмени живёт и работает. «А Юрка у нас в институте, потом на войну поедет!» – смеётся Мадина: студент – её названный брат, видно, в армию собирается втайне от мамы. «Возьму себе деток», – решила однажды мама Оля, привыкшая за свою жизнь быть мамой. Сначала так появился годовалый Филипп Юлдошбоевич, сургутский «князь Юсупов» (как называют его шутливо Мадина с мамой). Несмотря на богатое отчество и знатную фамилию, в графе «отец» у Филиппа – прочерк, было завёлся он и в графе «мать», но быстро исчез с появлением в филипповой жизни Ольги Николаевны.

Как они красиво смотрятся втроём на фото – русоволосая русская мама с ласковыми глазами и две чёрные головёнки рядом, озорные и симпатичные её малыши. «Мадина очень слабенькая была. Страшненькая, животище, как у взрослого, требухается, голова на плече лежала, ладошки в стороны смотрят – даже умыться сама не могла», – вспоминает мама о пятилетней дочке. Ко всему прочему педиатр С.Х. Муканова выявила у «северянки» Мадины расцветающий рахит. «Мне в Урае сказали, что она за руку держится – ходит, – говорит Ольга Николаевна. – Да. Прошла она со мной за руку. Два шага. Потом упала – и всё». Больше Мадина не ходила. К окну подползёт, выглянет на свет Божий – и снова падает. Через дорогу к соседским девчонкам на лавочку ползала. И обратно. Мама Оля ждала – поменять разодранные колготки. Потом просто меняла заплаты. Потом… «Потом я заревела. У неё ведь всё впереди. И она растёт. Как она дальше себя обслуживать будет, как жить – всю жизнь в коляске?!»

Мадина ползала по казанскому дому год. Потом мама Оля – обычная женщина, пенсионерка – отыскала в журнале рекламу с контактами петербургской ортопедической клиники при институте имени Турнера, сама связалась с ними и получила вызов. «Так и поехали: чемодан в одной руке, коляска в другой и Мадина… в третьей», – печально шутит мама Мадины. Девочку прооперировали сразу, а потом пятьдесят дней – реабилитация. Для детей там предусмотрены все условия. А для их мам и пап… «Помнишь, на чём я спала последний раз в отделении?» – весело спрашивает мама дочку. «На трёх табуретках!» – весело отвечает Мадина. Три табурета – это комфорт, один папа спал всё время, пока дочка проходила реабилитацию, под её кроватью. Реабилитация в клинике – дорогая, на дорогих заграничных аппаратах «Локомат» и «Армео». Вот они, в фотоальбоме на нескольких фото, где Мадина улыбается во весь рот, привязанная к роботоподобнойнаноустановке. Не видно на фото, как Мадина ревела, когда сняли гипсы и поставили её на ноги первый раз за пять лет. И маминых глаз на фото не видно.

Аппарат «Локомат» есть в Тараскуле. Но он – для взрослых. Поэтому после операции каждый год мать и дочь ездят на реабилитацию снова в Питер. «Мне это надо – я еду», – говорит мама Оля. Она вообще говорит так: «Я еду, я прохожу», наверное, это что-то психологическое – такое уподобление, вживание. Или не психологическое – материнское.

Ольга и её девочка за три года побывали в стольких местах, сколько и здоровый турист не осилит. Пока лежали в Петербурге, Ольга нашла возможность достать путёвку на лечение в Калугу. В какой-то газете увидела координаты благотворительного фонда «Помоги.ру» – они помогли с путёвками в реабилитационную клинику Украины. На Украине были уже два раза. Были на слёте инвалидов в Тюменской «Ребячьей республике». Помогает им постоянно и местный благотворитель – заведующая сектором опеки Татьяна Анатольевна Уросова. Когда соцзащита отказала в материальной помощи (не подходили они по каким-то параметрам), позвонила Нине Ивановне Ерёминой, и она помогла, теперь у них есть в огороде надувной бассейн.

«Я её везде толкаю. Мы и так в деревне живём, ничего не видим, пусть хоть так на мир поглядит», – вспоминает Ольга, как выводила дочь поучаствовать в петербургском вернисаже художников, что организовали для больных деток тамошние добрые люди. Мадина любит рисовать. Мадина любит читать и правильно выговаривает имена своих любимых писателей Астрид Линдгрен и СельмыЛагерлёф. Мадина сочиняет коротенькие и смешные рифмы. Мадина любит лепить поделки из листьев, желудей и ракушек, которые они целыми коробками везут из поездок.

Из последней поездки на море мама привезла песка морского. «Бывает, найдёт на неё ураза: «Ой, всё равно я не пойду, зря ты меня только мучаешь, таскаешь везде!» – и ничем её не успокоишь. Тогда я ей ставлю песок, перебирает и ведь успокаивается! Это я у психолога узнала». Бывает и наоборот. Устанет мама, ложится на пол, и делает ей массаж сильными маленькими ручками дочь. Запоминает, как делают ей лечебный массаж – и применяет на маме. «Так что и от Мадины есть польза!» – вроде как шутит чуткая не по возрасту девочка.

«Я говорю Мадине, когда у нас курс массажа закончился в клинике: давай поблагодарим тётеньку-массажиста, пожелаем ей здоровья! – «Да она и так здоровая!» – «Так давай пожелаем счастья.» – «Да она и так счастливая.» Она ведь по-своему понимает: раз своими ногами ходит, значит, здоровая и счастливая». В сочинении Мадины про цирк не стоит оценка. Трудно попадать им в школу. А учиться как хочется! Научила читать мама к семи годам, но девочке (как любой девочке!) хочется общения со сверстницами, хочется подруг. Два раза социальный центр обслуживания выделял им транспорт до школы. Тяжело нынче с транспортом. Невозможно и в школе без маминого сопровождения: «Она пока с лестницы спустится, все уроки уже закончатся. Вот сижу и жду, когда она на уроках, чтобы проводить и накормить». А потом надо Филиппа отвести на футбол (он у них среди победителей районной спартакиады детсадовских футболистов), после его же – в «малышкину школу». Хорошо, что во всём помогает им бабушка, Олина мама Юлия Николаевна. Она всегда хотела внучку, она же и выбрала Мадину тогда, в Урае.

«Теперь пойдём!» – командует мама Оля голосом, не терпящим возражений, и Мадина идёт – без тростей, без всякой опоры, сама! За три года они поменяли бруски на ходунки, ходунки на крабики, крабики на трости, теперь осталось отбросить трости – обратной дороги нет. Идёт Мадина, идёт – не боится, ведь опирается она на самоотверженную любовь и заботу своей русской мамы. Екатерина Терлеева