Где сердце оставлено

Здравствуйте, уважаемая редакция!

Пишет вам Домнина Евдокия Ильинична. До 1990 года жили мы с мужем в Вагайском районе. Затем переехали в Тобольск, где ему дали благоустроенную квартиру. Но в 2001 году я осталась одна, и вскоре дочь увезла меня в Красноярский край, в город Саянск. Все вроде бы хорошо, но тянет на родину. В прошлом году я побывала в родных местах, погостила в Вагае, Черном, в поселке Первомайском, где долгие годы работала в школе, а супруг – мастером в лесозаготовительном участке.

Моя вагайская родственница А.И. Бельская частенько высылает мне вырезки из «Сельского труженика», таким образом я в курсе многих районных новостей. С большим интересом читаю материалы из рубрики «Год Великой Победы». Ведь это та жизнь, что выпала нашему поколению. Конечно же, хочется, чтобы наши воспоминания остались внукам и правнукам.

Супруг мой Яков Евдокимович прошел всю войну, от Москвы до Берлина. Был трижды ранен. После войны еще в течение года оставался в рядах Красной Армии. Сопровождал военные грузы по Волге. В 46-м в чине лейтенанта был демобилизован как инвалид второй группы.

Его награды за войну – орден Красной Звезды, орден Отечественной войны и восемь медалей, из которых самыми дорогими для него были медаль Жукова и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг». А за доблестный труд в мирное время - орден Трудовой славы 3 степени.

Моя же трудовая биография такая. В 42, после 9 класса, пошла работать пионервожатой. Но с нового учебного года нашу Черноковскую среднюю школу сделали семилеткой. А меня перевели учителем начальных классов в д. Ганихину.

Ох и трудно же мне приходилось. Одна вела четыре класса, это 20 человек. Занимались в две смены. Ни учебников, ни тетрадей, ни даже мела. С мелом вышла из положения так. Была у нас в доме довоенная гипсовая статуэтка. Я ее прокалила в печке, разбила на кусочки и экономно расходовала весь год. А на тетради пошла библиотечка моего родственника, которая оставалась нам на сохранность после его ухода на фронт. Жалко было, конечно, трогать, но куда деваться, ведь писать-то не на чем было. Я аккуратно, том за томом, расшивала книги, и сшивала из них тетради, которыми обеспечивала всех своих учеников.

Очень памятно мне, как спасались от голода. При школе, как и предписывалось распоряжением районо, разбили огород. Посадили картошку. Посевной материал ребята принесли помаленьку из дому. И не целыми клубнями, а только срезку – глазки. Так садили и свои, домашние огороды. Но картошка родилась на удивление щедро, полные гнезда. И всю зиму техничка ежедневно варила нам её по огромному чугунку. С расчётом - по картофелине на брата. Это было горячим завтраком для первой смены и горячим обедом для второй.

Дети помогали колхозу. Весной собирали печную золу для удобрения полей. Осенью ходили на сбор колосков, летом с матерями – на прополку хлебных посевов.

Работали и мы, учителя. В июле я ездила на сессию в Тобольский педтехникум. А в августе непременно впрягалась в колхозную работу.

В 47-м мы с Яковом Евдокимовичем поженились, и я уехала из Ганихиной в Чёрное. А потом в Первомайку.

Но та первая школа снится мне до сих пор.

Евдокия Домнина, ветеран педагогического труда