ТРЕТЬЕ ПОЛЕ

Сталинградская битва в продуваемых зимних степях Поволжья глубоко подорвала экономику и военную мощь Германии, но не лишила её полной способности к стратегическому восстановлению. К лету 1943 года немцы сумели произвести и отправить на восточный фронт новые тяжёлые танки («Тигр», «Пантера»), новые модификации орудий, самолётов… Нашим войскам впервые пришлось встретиться с самой современнейшей военной техникой того времени…

У России есть три славных поля: Куликовское, Бородинское и Прохоровское. На последнем вермахт окончательно потерял энергию наступления. После Прохоровского поля у Красной армии открылась возможность к постоянному, стратегическому наступлению на запад. После Курской дуги были уже только наши наступательные операции – до Берлина, до логова. Как напоминание о ратной славе российских полей под Белгородом стоят вместе, как в строю, три памятника полководцам Дмитрию Донскому, Михаилу Кутузову, Георгию Жукову. Шлемы, доспехи, старинные эполеты погон, защитный цвет военного кителя со звёздами: отличие их одежд на памятниках отражено. Слишком в разные времена и в разных условиях вели исторические сражения эти полководцы! Да и не близки расстояния между местами их сражений (тысячи вёрст!), но полководцы эти глядят здесь вместе с каменных пьедесталов, собраны во времени и в славе на одном поле – на Прохоровском.

Я не однажды гостил в «городе первого салюта» – Белгороде. Именно в Белгороде впервые за войну в честь победы на бесконечных линиях окопов и укреплений, изрытых лопатами от Курска до Орла, на территориях трёх современных областей (Орловской, Белгородской, Курской) огни радости и печали взлетели над уже остывшими, но ещё надолго сохранившимися военными руинами. Город-руина: вороны нахохлились на кирпичах и погорельях… Это потом салюты станут привычными, озаряя разноцветьем и Кремль, и крыши московских домов, брусчатые площади в честь каждой последовавшей победы, но белгородский салют был и теперь уж останется первым.

Немцы, когда готовились к битве, строя укрепления, размещая боевую технику, приняли чрезвычайные меры секретности. Все деревни вдоль линии обороны были сожжены широкой полосой («огненное кольцо»), люди поголовно были выселены для предотвращения утечки разведывательных сведений.

Крестьянский люд готов из-за оставленной прялки, или мятого тазика рисковать головой. Ничего ж ему просто так в жизни не перепадало. А оттого и дорого! Сохранившиеся очевидцы рассказывают, как пять женщин из Флюговки вместе с детьми решили посмотреть свои сожжённые поместья, может, что уцелело. Патруль на мотоциклах захватил их, взял в кольцо. Полевой суд был скорым. Матерей показательно повесили, а к детям проявили «культурный гуманизм», передав их всех единственной, оставленной в живых, женщине. Такие случаи не были чем-то необычным. Виселицы стояли на площадях, в полях…

Под Прохоровкой состоялось самое масштабное танковое сражение Второй мировой войны. Сошлись около трёх тысяч бронированных машин на небольшом поле. Сейчас на главном поле Орловско-Курской битвы издалека, из вагонов московского пассажирского поезда, особенно вечером, видны огни главного памятника – высокой, белостенной звонницы. Фамилии бессчётно на её камнях… Растёт на боевом поле пшеница, пахнет сухой горькой полынью. Погибшая молодость не может не пахнуть горечью! Горела броня тысячи танков, а в них оставались люди, цвет государства…

Сейчас примирились и грозные «Тигры», и наши маневренные, беспощадные «Т-34», успокоившись на бетонных площадках мемориальных комплексов. Белгород весь можно назвать городом-мемориалом, как Сталинград, как Севастополь, как Москву и сотни других больших и малых городов: центральная аллея славы, художественная, просторная диарама, исторические музеи, старые сохраняемые блиндажи и боевые позиции…По инициативе бывшего председателя Совета Министров Н.И.Рыжкова не без его личных пожертвований на Прохоровском поле были построены библиотека и величественный храм Петра и Павла. Память о героях должна проявляться не только в атрибутах воинской славы, но и в человеческих душах. На торжественное открытие храма приезжал руководитель КПРФ Г. А. Зюганов. И религия, и атеизм, и всякие философские теории объединяются перед лицом героической и величественной смерти тысяч и миллионов людей.

Есть на местах бывших сражений памятники и не столь торжественные, так сказать, обыденные… Родной брат показал выкопанный в своём дворе пруд: – Здесь мы обнаружили неразорвавшуюся с войны авиационную бомбу, под вётлами. Сапёры её обезвредили…

Сохранившаяся реальность войны.Старые окопы осыпались, заросли пыреем и лебедой… Когда-то против возвышенных меловых гор, на низком берегу, концентрировались для наступления наши огромные силы пехоты, артиллерии. Сейчас там построены дома отдыха, спортивные клубы, особняки, детские сады, оборудованы пляжи. Толстые корни выросших огромных сосен вцепились надёжно в грунт. А тогда этих сосен не было, немцы выпилили леса по берегу, открыв обзор всех подъездов и подходов. Зарывались наши солдаты под обстрелом миномётов, готовили плавсредства… Военные переправы под огнём с преобладающих высот считаются до сих пор самыми сложными и кровопролитными операциями…

Современным поколениям остаётся беречь свою историю от всяческих заумных, а порой и явно уничижительных инсинуаций. Мы не были «лапотными», а на танках, при «катюшах», самолётах пришли в Европу. Умом, старанием, организованностью выковали мощный меч!

Фото автора