Мы крещены войною были

Я – из трактористок военного времени. Когда-то жила в деревне Дудниковой, а по выходе замуж – в Шапошниковой. Вплоть до 1960 года работала в Дубровинской МТС. Потом мы с мужем уехали в Омск. Но связи с родными местами никогда не теряли. У меня большая родня в Касьяново. И вот недавно выслали мне оттуда районную газету со статьей Е. Хатина «Прокати нас, Любаша, на тракторе». Я читала ее и смеялась и плакала: это все ведь про наше время. Захотелось увидеть Любовь Павловну Пономареву, для меня просто Любу, тогда еще Поварнину, поговорить с ней. Ведь сколько общежитских зим проведено вместе в Дубровном, на ремонте наших «коней», сколько полей вместе перепахано, сколько грив - после раскорчевок, где потом садили кедрач. Это уже 50-е годы, когда шло освоение целинно-залежных земель.

А разве забудешь Любу Кузнецову, Дусю Огорелкову, Мишку Криванкова, Кольку Мещярекова, который давал мне, 14-летней девчонке, практические уроки езды на тракторе, после первых начальных курсов, что прошла в МТС зимой 42-го. Так и слышу его «оценки»: «Ты че, кулица бестолковая? Надо плямо, а ты куда?..» Он нещадно картавил. Над его речевым дефектом мы могли пошутить, но в работе его ценили. Парень был башковитый, хорошо разбирался в технике. И как друг и помощник – безотказнейший в любом деле. А погиб нелепо и страшно. Уже после войны. Лег в копну отдохнуть, пока сменщик допахивал свою последнюю загонку, а тот взял и направил трактор – по пути на эту копну - попугать своего приятеля. Ну вот, и попугал…

Кстати, подобных случаев происходило тогда немало. Ведь работали круглосуточно. Трактор с поля не уходил. По 12 часов длились смены в страдную пору. Потрясись-ка столько часов на «колеснике» без кабины, а еще хуже - на прицепе, поглотай эту пыль.

И, бывало, девчонки-прицепщицы, сморенные усталостью, засыпали и падали со своих сидений под плуг.

А переправы техники через реку... Сколько опасностей таили они! В 44-м, в августе, я перевозила своим трактором на прицепе комбайн «Коммунар» с левого берега Иртыша на правый, на фатеевскую сторону. И с какой ювелирной точностью надо было суметь завести комбайн на паром, а потом с парома на берег. У меня тогда, кажется, даже кровь вся в жилах застыла.

Сколько раз я была на волосок от смерти. Однажды, когда мы, четверо девчонок, везли вечерний удой из Дудниковой в Экстезерь, на маслозавод, а уже опускались сумерки, и был ветер и волны, мы попали под сильный вал проходившего парохода. Нашу лодку перевернуло. Трое просто чудом спаслись, мы сумели выплыть на берег, а четвертая, моя сестра Дуся, та утонула.

Потом, уже в Омске, я угодила под товарняк. Мне обрезало ноги чуть не по колено. И опять я сумела выстоять, не сломаться, не впасть в уныние. Научилась ходить на протезах.

Государство выделило мне бесплатно транспорт - «Москвича» с ручным управлением. И я ездила на нем не только на ближние расстояния, но даже на дальние, в том числе в Касьяново. После «Москвича» дали «Оку», потом «Жигули», с доплатой.

Вырастила двоих детей, которых пришлось поднимать без мужа. С ним такая беда приключилась. Разграбили по его недосмотру железнодорожный контейнер с ценным грузом. И ему грозил суд. А я только-только начинала ходить после долгих больничных месяцев. Сложным было для нас то время.

И вот муж разрешил все проблемы ….петлей.

Вот как это бывает в жизни.

Но у меня характер другой, я не так-то легко сдаюсь. Помню, в 41-м, когда папа ушел на фронт, было нам тяжело и голодно. А тут какой-то сборщик налогов, Вася Волк (может, это не фамилия, а прозвище, не знаю) заявляется к нам с ружьем. И стал маму стращать тюрьмой за допущенные недоимки. Я как кинусь к нему, как рванула это ружье, как хватила его об столб - и приклад на мелкие щепки.

«Ой, что теперь будет», - плакала мама, когда Волк «отчалил» с угрозами. Но никто нас не тронул. И ружье нам в счет не поставили. Как-то все обошлось.

Всяко мы нажились, нахлебались лиха досыта, но и радоваться умели. Как-то вспоминали с моей двоюродной сестрой Быковой Маряной Наумовной (ей 88 лет, мне 82) наши вечерки, как отплясывали в черках за околицей под гармошку, как ходили на праздники по соседним деревням. И как верили в то, что Германию победим.

А еще вспоминали, когда после голодных лет дожились наконец до хлеба, настоящего, без травы. И мой первый большой заработок – в 52 году, когда я привезла домой тонну хлеба.

Господи, многое можно пережить, только был бы мир на земле, были дети живы-здоровы. И был теплый надежный дом.

Вот о чем я всегда молюсь.

Вера Бортвина (Дудникова)

г. Омск