Её кредо – служение Закону

Двадцать четвёртого сентября 2013 года председатель Казанского районного суда Галина Викторовна Абронина отметит свой 55-летний юбилей.

Удивительно коротка её биографическая история. Родилась в селе Петропавловке Муромцевского района Омской области. Училась в Казанской школе, затем после её окончания (с 1976 по 1978 годы) работала пионервожатой. С 1979 года – судебный исполнитель Казанского народного суда, а через год – нотариус Казанской государственной нотариальной конторы. Параллельно окончила Свердловский юридический институт. Народным судьёй Г.В. Абронина была избрана в декабре 1985 года, а спустя два года – председателем Казанского районного суда.

Всё просто. В трудовой книжке Галины Викторовны записей немного. И 34 года отдано служению Закону. В настоящее время она имеет звание «Почётный работник судебной системы РФ», награждена медалью «За заслуги перед судебной системой РФ» II степени, медалью «Лучший судья Тюменской области». Занесена в Книгу Почёта судей и работников судебной системы Тюменской области. Награждена многочисленными грамотами районного, областного и российского масштабов. Это грамоты Министра юстиции РФ, губернатора Тюменской области, Совета судей, управления судебного департамента области, Тюменской таможни и другие. Накануне юбилейного дня рождения я встретилась с Галиной Викторовной Аброниной, чтобы задать ей несколько вопросов.

– Галина Викторовна, Вы помните своё первое дело?

– Помню. Оно было связано с оскорблением. Две женщины подрались из-за мужчины. Одна ворвалась в дом к другой, побила у неё посуду. Вторая разорвала в клочья песцовый воротник. В результате они друг друга за волосы оттаскали. Словом, выяснили отношения. Как ни старалась я их примирить в суде, не получилось. Стоят на своём и всё тут. Помню, вынесла я оправдательный приговор за отсутствием достаточных доказательств, его потом отменили в областном суде. Зато там, в высшей инстанции, женщины помирились.

– А Вы когда-нибудь оглашали приговор с максимальным наказанием по статье?

– Конечно. За три десятка лет таких дел насмотрелась, хоть детективы пиши.

– Уверена, что все эти дела Вы помните до сих пор.

– Хочется иногда забыть, да не получается. Помню дела об убитых сыновьями матерях, изнасилованных подонками девчонок. Время ещё раз доказало, что, отбыв срок, многие из осуждённых так и не смогли стать людьми.

– В судебном процессе к Вам обращаются: «Ваша Честь». Скажите, Ваша Честь, а что Вы испытывали, когда рассматривали такие дела, а потом оглашали приговор?

– В процессе рассмотрения дела старалась всегда понять, чего не хватило человеку в жизни, почему он пошёл на столь мерзкое преступление. А вот когда начинаешь оглашать приговор, то испытываешь ответственность за принятое решение. Понимаешь, что это принятое тобой в муках решение должно быть единственно справедливым. Это своеобразная ответная реакция на совершённое преступление. Судья понимает, что данным приговором он решает судьбу человека. И вот здесь существует тонкая грань – между совершённым преступлением и назначаемым наказанием. И надо уметь чувствовать её.

– Тогда так хочется спросить: а судьями рождаются или становятся?

– И то, и другое. Когда приходят работать в суд молодые специалисты, я всегда смотрю на них внимательно. Понимаю, что лет этак через десять он будет оценивать себя совершенно по-иному, воспринимать судейский сан иначе. Все мы в жизни учимся.

– За свой двадцативосьмилетний стаж судьи Вы вынесли много приговоров. В связи с этим такой вопрос: какова реакция людей на оглашение приговора? Много бывает недовольных им?

– Количество недовольных назвать не могу. Считаю, что если человек осознал свою вину, он никого, в том числе и судью, винить не будет. А если подсудимый не раскаялся, в судебном заседании хитрит, лжёт, сваливает вину на других, то здесь судья бессилен. Пусть это останется на совести преступника.

– Наверняка после некоторых дел, которые Вы рассматривали на протяжении этих лет, не сразу удавалось заснуть?

– Наша работа – это профессиональное исполнение обязанностей. Конечно, судьи – тоже люди, и бессонница им знакома. Любое рассматриваемое судьёй дело напрямую бывает связано с пережитыми эмоциями. Это внешне мы кажемся спокойными. Но никто из тех людей, что находятся в зале судебного заседания, не знают, какие бури могут бушевать в душе.

– А приходят ли Вам письма оттуда, из-за колючей проволоки? Что пишут?

– Как ни странно, такие письма были. Один «товарищ» уже шесть раз по этапу катался. Только выйдет – и снова совершит преступление. И в последний раз, отбывая наказание в колонии строгого режима, по почте отправил мне письмо-исповедь с благодарностью за справедливо рассмотренное дело.

– Как Вы относитесь к тому, что про судей в обществе говорят много и по-разному отзываются об их работе?

– О судьях говорят ни больше, ни меньше, чем о представителях других профессий. Но здесь надо только учитывать то, что должность судьи связана с разрешением конфликтных ситуаций сторон. Когда заканчивается очередной процесс, одна сторона решением удовлетворена, другая практически всегда остаётся недовольной. И ещё вопрос – кто говорит? Обычно это люди, не знающие принципов судебного производства, которые не сталкивались с судебной системой. Они комментируют судебные решения, домысливают их по-своему. Это взгляды дилетантов. Поэтому считаю правильным принятие федерального закона, в котором говорится, что деятельность судов должна быть прозрачна и открыта для всех. Полагаю, что в таком случае мнение населения о деятельности судов, работе судей изменится в лучшую сторону.

– Галина Викторовна, какие качества Вы цените больше всего в людях?

– Самое главное для меня в жизни качество – это настоящая дружба. Другом я могу назвать только проверенного человека, когда он рядом в радости и в беде.

– И много у Вас друзей?

– Настоящих – мало. Но так и должно быть.

– И в заключение нашего разговора поздравляю Вас с юбилейным днём рождения. И хотела бы спросить: каков Ваш жизненный принцип?

– Считаю, что основной принцип юриста должен быть один – честное служение Закону. Иного не дано.