Александра-­искусница

История нашего края неразрывно связана с судьбами наших земляков. Сколько их, простых тружеников, пронёсших на своих плечах то, что было уготовлено Судьбой – войну, потери близких, голод. Каждый из них разделил со своей Родиной все тяготы и лишения непростого времени.

Александра Михайловна Кармацких из Слободчиков – маленькая, хрупкая женщина с открытым лицом и чудесными голубыми глазами, излучающими душевную теплоту, суетилась по дому, встречая гостей. Казалось, что всё её существо распространяет вокруг себя особую ауру, отчего становится спокойно и хорошо. В свои 88 лет (такой двойной знак бесконечности, указывающий на долгий жизненный путь, словно вечность) Александра Михайловна поражает всех своими талантами швеи, рукодельными лоскутными изделиями. Вот покрывало на кровати – глаз не отвести: яркий цветной узор из разных тканевых вставок. Сама хозяюшка была в голубом халате собственноручного творения.

– Она у нас швея смолоду. Всю семью обшивала и других. Особенно раньше: ничего ведь не было. Фартуки, платья – девчатам. Женихам шила гипюровые рубашки на свадьбы. Себя наряжала и девочек своих. Вот такой возраст, а до сих пор шьёт! Халатик вон какой себе недавно сшила. Такой в магазине не купишь, какие швы, так всё аккуратно обработано, очень качественно. Мастерица она у нас! Как ни зайду, всё что-то шьёт. На всех выставках народного рукоделия участвовала. Сейчас в Слободчиках уже почти не осталось таких искусниц, – со знанием дела поделилась односельчанка нашей героини Нина Петровна Филева – председатель местной первичной организации ветеранов.

...Шура Казанцева с 15-ти лет научилась ткать и шить. Братьев и сестёр в семье было пятеро. Мать в 1933 году умерла от тифа (в то время вся деревня болела). Отец молодым овдовел, тяжело ему было одному с пятью ребятишками. Жили бедно. К тому же глава семьи часто призывался на фронт: время было неспокойное – Первая мировая, Гражданская, Великая Отечественная войны. С последней уже не вернулся. Остались младшие дети круглыми сиротами. Старшие в то время разъехались и жили своими семьями.

– После войны я уже совершеннолетняя была, – сообщила моя собеседница, – налоги пришлось платить: военный, за бездетность. Получив похоронку, пошла к военкому, тот удивился, что какая-то девчушка пришла, а не её мать. Поразился, когда узнал, что матери нет и на попечении у меня брат младше меня на три года и малолетняя сестрёнка, что пособия не получали. На вопрос: «Как же вы жили?» я ответила, что так и жили.

Благодаря помощи военкома, дети получили пособие. Жить стало немного легче. Непростые отношения были с мачехой, которую отец привёл в дом ещё до войны. С грустью и болью поделилась хозяйка дома, что всё, что говорят про мачеху, она на себе испытала: наказания разные, по рукам хлестала, еду убирала.

В годы войны еда была – травяные лепёшки из конского щавеля, похлёбка из крапивы. Колоски собирали, дома на жерновах из них муку мололи. Если удавалось побольше насобирать – на мельницу возили и лепёшки стряпали. Радость была!

– Мне сестра всё наговаривала: «Шура, тебе больше всех досталось: младших растила, за отцом ухаживала», – делится сбивчивыми, пёстрыми воспоминаниями Александра Михайловна. – Я рано научилась стряпать. Хлеб сами пекли, калачи, булочки. Как-то отец вернулся с фермы и спрашивает у нас: «Что, ребятишки, настряпали кренделей?». Мы ему в ответ дружно: «Настряпали, тятя, садись чай пей!» Всю семью приходилось обшивать. Помню, соткёшь полотно, раскинешь его на полу комнаты, метки делаешь и думаешь, кому что сшить. Другой одежды-то не было.

В 1947 году Александра встретила своего будущего мужа Михаила Казанцева. Он в то время вернулся из ссылки на Родину (его отца раскулачили до войны и сослали из родной Осиновки в Вагайский район). Интересно, что у жениха и невесты была одна фамилия. Уже позднее, когда семья состоялась, свёкор признался Шуре, что они с мужем брат и сестра, чем напугал молодую женщину, но оказалось – в четвёртом поколении.

Первую встречу с суженым наша героиня помнит хорошо. В ту зиму она работала в Малиновке, вернулась домой, а мачеха сообщила, что жених её ищет. Удивилась девушка, в глаза никакого жениха не видела и не знала. Вышла она прогуляться со знакомой девушкой, та уже замужем была, а навстречу высокий, симпатичный парень идёт.

– Он сразу при первой встрече мне предложил выйти за него замуж, звал с собой в город, где его брат богатый живёт. Шутник он был, красивый, чуб такой, – от воспоминаний о муже голос Александры Михайловны сразу, как ручеёк, заструился, глаза засияли. – Я ему тогда заявила, что как это, первый раз увиделись и сразу замуж, не согласилась.

Прожили в деревне чета Кармацких в согласии 43 года. Пятерых детей вырастили. Трудились в колхозе, где придётся: времена такие были, особо выбирать не приходилось. В последние трудовые годы А.М. Кармацких работала нянечкой в детском саду. Уже 21 год прошёл, как похоронила главу семьи... Александра Михайловна давно живёт одна, детей стеснять и беспокоить не хочет, большинство из них разъехались кто в райцентр, кто в город, двое сыновей живут рядом, помогают:

– Сын Володя каждый день приходит, сноха всегда что-нибудь мне передаёт: то булочек испечёт, то котлетки сделает, Ольга у него такая мастерица. В баню возят, напотчуют всем. Другой сын тоже недалеко живёт. Звонят дочери часто, навещают.

Во время нашей беседы Александра Михайловна с печалью обмолвилась, что в этом году больше болеет и тихо так с тоской высказала сомнение – доживёт ли до дня рождения в мае. И пусть здоровье уже не то, но без дела сидеть эта милая женщина не может. Недавно закончила новое покрывало, вот уже и новую работу начинает. Как будто вшивает она странички своей такой пёстрой и разной нелёгкой жизни в эти лоскутные полотна. Пока что-то делается, кажется, и жизнь продлевается.

Фото: автор.