Возвращается война в снах

Пожилую жительницу Карачино Анну Ивановну Волкову мы встретили у водоразборной колонки во время апрельского посещения села Карачино. Наполнив водой две пятилитровые бутыли, она с интересом посмотрела на незнакомцев. Женщина призналась, что очень не хватает общения, а так много хочется рассказать о пережитом за долгие 79 лет…

Услышав говор, понимаю: белоруска. Как же она попала в суровый сибирский край?

• Снится порой, что выхожу на улицу, а народ бежит, говорят, что началась война, хотят спрятаться в подвале Дома культуры, - рассказывает Анна Ивановна и добавляет: – А у нас, когда началась война, кирпичную школу сразу разбомбили.

В июне 1941 года девочке Ане было десять лет. В память врезались события того времени. Вскоре после объявления войны их деревню с некрасивым названием Навозы, что находилась в Шадринском сельсовете Гомельской области, заняли немцы. Всех жителей выгнали из домов, хозяйства разорили, забрали скот. Тогда её детство и закончилось.

Какое-то время семья Анны Ивановны жила в сарае. Русские войска отступали. А на оккупированной территории свой порядок устанавливали полицаи да сельский староста. Люди жили в постоянном страхе, работоспособных угоняли на работу в Германию. Провинившихся расстреливали или отправляли в концлагеря.

Недовольные новыми порядками уходили в партизанские отряды, вели подрывную деятельность в тылу врага. Женщина вспоминает, какое горестное впечатление произвела на неё гибель дяди. Он был связан с партизанами и время от времени ходил в отряд, выполняя поручения народных мстителей. Вероятно, полицаи узнали об этом, и устроили засаду. Когда он в очередной раз поехал вместе с женой в отряд, они подорвались на мине. Дело отца должна была закончить 18-летняя дочь. Но девушку схватили и отправили в концлагерь. Тогда оставшегося в одиночестве её брата-подростка приютила семья Анны Ивановны.

Однажды населению сообщили, что на работу в Германию будут отправлять родившихся в 1925 году, а этот паренёк – двоюродный брат Анны Ивановны – был как раз этого возраста, впрочем, как и сын местного старосты. Молодые люди повздорили: почему один должен отправиться на работы, а другой остаться дома? Паренёк ударил сына старосты, после чего был отправлен в концлагерь, где и пробыл до освобождения советскими войсками. Истощённый и больной, он целый год лежал в госпитале.

Летом 1944 года советские войска освободили Белоруссию. Голод заставил работать на земле, восстанавливать сельское хозяйство людей, выживших в кошмаре оккупации.

В семье было четверо детей, и больным родителям прокормить их было тяжело. Анна решила устроиться в детский дом, который располагался неподалёку. Директор посмотрел на девчушку-заморыша и сказал, что у него воспитанники больше, чем она.

Два года Анна работала в колхозе. Потом снова пришла устраиваться в детдом. На этот раз её взяли. Директор повёл девушку на кухню и сказал работникам:

• Если чего не умеет, научите!

Работать приходилось до 11 часов вечера. Однако были и положительные моменты: работники кухни её подкармливали. Хоть что-то она могла принести в семью. Война закончилась, но жили впроголодь.

Пережив трудные первые послевоенные годы, Анна поехала в Бобруйск, хотела научиться шить. Ученицей она оказалась способной: освоив ремесло, стала обшивать себя и хорошо одеваться.

Вместе с другими девчатами весёлая Анна ездили с концертами по округе. На одном из них она познакомилась с бывшим фронтовиком Александром Григорьевичем Волковым, который вскоре стал её мужем. А позже привёз жену на родину, в деревню Шишкину Тобольского района. Посмотрела молодая женщина на все «прелести» местной жизни и готова была уехать, но на её беду не было денег. Так и осталась здесь.

Четыре класса образования, а кем только не пришлось поработать женщине! Как говорится, пробивала себе дорогу сама. Была инспектором по кадрам, помощником бухгалтера, заведовала фермой, на которой 450 голов скота было… Сколько пережито да переработано – но не труженица тыла и не ветеран. Её ровесники, труженики тыла, совсем недавно получили юбилейные медали, а она не удостоилась награды.

• Не заработала, - с какой-то долей иронии говорит собеседница.

И детей не нажила, и мужа нет уже 18 лет. Совсем одна. Теперь надежда только на себя, поэтому духом падать никак нельзя. Подхватив наполненные водой пятилитровые бутылки, женщина уверенно зашагала в сторону дома: там другая работа ждёт.

Елена ЛИМОРЕНКО, фото Тимура КАРЫМОВА