Война на Украине: глазами детства

Но помню я, что это было:

И та беда, и та война.

И пуля, что меня убила…

И наступила тишина.

Да нет же, пули пролетели мимо. Он родился счастливчиком. Маленький ребёнок, абсолютно незащищённый. В самом пекле войны! Сколько хлопцев, совсем младенцев покосило тогда на Украине, на самом старте жизненной прямой. А он, Богом хранимый да небесными молитвами мамы, которая умерла ещё до войны, выжил.

Всё было так

Виктор Андреевич Чубукин родился в селе Чугуево под Харьковом. Его малую родину знают в России от мала до велика. Это родина великого Репина. Он появился на свет в тридцать седьмом, за четыре года до войны. С началом мобилизации ушёл воевать отец, оставив их с братом Ваней на попечение бабушки Маруси, маминой мамы. Ей было лет семьдесят. Она не знала, что делать, как спасти деток, и решила, что надо перебраться на Донбасс, к своей дочери. Собрали в одночасье пожитки, харчи, погрузили на тачку и двинулись на восток. Остановили военные: назад – немцы! Идут бои! Они спешно вернулись в Зарожное. И так и остались в эпицентре войны. Не раз давясь по-детски безостановочными слезами, он мечтал отомстить фашистам за беспощадно и жестоко разрушенный довоенный мир.

Ах, война, что ты сделала, подлая

Война прокатилась из конца в конец Украины дважды – сначала с запада на восток, затем с востока на запад. Наши войска брали и оставляли города и села. Ожесточённые бои за Харьков Витя ощущал всем существом, хотя это было километров в тридцати от Зарожного. И его село не миновала страшная участь полыхать в огне. Горели подбитые танки, земля и деревья. Наши отступали. Они с братом Ваней прятались в погребах, в огородах, в лесу. В 1942 году умерла бабушка, и они остались одни-одинёшеньки. Иван выходил из укрытия за водой и хоть каким-нибудь пропитанием. Кто подаст. Случалось, что подкармливали те же солдаты. Невозможно представить: голод у них на Украине. Богатой, красивой, где такой работящий народ! Когда не удавалось раздобыть картошки или хлеба, вот где была смертная тоска. Братьям казалось, что предательски на всю округу ворчал голодный желудок. Их страх от приближающихся взрывов и страдания, и унижения, и безнадзорность. И трупы убитых, и вопли, и стоны, и плач – это война. Это их детство. До смерти замученные войной братья разбрелись. Ваня ушёл как-то за едой и не вернулся. Витя прождал его много дней. Сейчас уже не может сказать, сколько. Послушно ждал. Брат наказал: не высовывайся! Он уже ничего не чувствовал от голода, и, хоть и заставлял себя, не мог думать ни о чём другом.

– Тогда и я пошёл скитаться, – рассказывает Виктор Андреевич, – ночевал в окопах, спал на маленькой маслобойне в очистках, в куче пыльной тёплой шелухи. Скитался до тех пор, пока немцев не прогнали наши войска.

Бьёт фашистский сброд Украина-мать!

Это пламенные слова из песни военных лет Евгения Долматовского, с которой солдаты шли в бой за Украину. Жители Украины стали очевидцами, как самоотверженно воевали за её освобождение советские солдаты. Тысячи погибли в первых оборонительных боях, оказывая мощное сопротивление в районе Луцка, Дубно, Ровно. Тысячи солдат и командиров оказались в плену. Наши войска несли огромные потери, но продолжали сражаться с врагом. Летом и осенью сорок первого года с Украины было эвакуировано полтысячи больших предприятий, которые продолжали работать в разных уголках Советского Союза.

Снова и снова вспоминая пережитое, Виктор Андреевич ощущает себя частичкой великого народа. Многострадального. Мужественного и непобедимого. Свыше пяти миллионов жителей Украины погибло, два миллиона было угнано на принудительные работы в Германию. Было разрушено семьсот городов, тысячи станиц. Немецкие оккупанты отличались особой жестокостью. Самое знаменитое место казни мирных жителей – Бабий Яр. Всего было расстреляно, по разным источникам, от 30 до 100 тысяч человек: русских, украинцев, евреев, цыган, советских военнопленных.

Гитлеровцы не просто убивали, а превратили уничтожение советских людей в страшный ритуал, придумывая новые зверствования. Сгоняли людей. Командовали: «Комсомольцы, шаг вперёд. Коммунисты, два шага вперёд. Евреи – три шага!» Тех, кто делал три шага, расстреливали на месте. Остальных заставляли копать траншеи, в которые потом и сбрасывали, сталкивали людей, засыпали землёй. Люди погибали страшной смертью. Несколько дней в этом месте шевелилась земля – не все люди оказались мёртвыми. Когда она трескалась от жары – сквозь трещины выступала кровь. Это невозможно забыть…

Немецкие войска оккупировали всю Украину, заблокировали со всех сторон Севастополь. Видящий въявь войну, фашистских оккупантов, Виктор Андреевич помнит, как приветствовал украинский народ победоносное шествие Советской армии. Битва за Днепр, разгром группировки на левобережной Украине, гигантское сражение на правобережной Украине, освобождение Севастополя.

– Если в начале войны для взятия Севастополя фашистам понадобилось 250 дней, то советским войскам – несколько дней, – говорит Виктор Андреевич. – Освобождение Украины длилось почти два года. Два года мы были под немцем. Все, и дети, и взрослые, были полны лютой ненависти и гнева к фашистским оккупантам.

Продолжение читайте на страницах "Призыва".