История, рассказанная... тумбочкой

Как-то на днях в кладовке у своих добрых знакомых я заприметила заброшенную старинную тумбочку. Со слов нынешних хозяев, ей уже не менее века, но для своих лет выглядит она вполне сносно, и столетний «возраст» выдают лишь мельчайшие трещинки-морщинки...

Стою, разглядываю, размышляю… Сколько всего через её ящички и дверцы прошло, сколько видела – пережила… Наверное, ни одну книгу можно написать, да вот грамоте тумбочки не обучены. Хотя… Одну историю, которой была свидетелем, она мне на ушко всё же нашептала…

«В то время у прежних хозяев я уже за ненадобностью в сенях стояла, грустила… И тут собрался как-то хозяин мать свою престарелую навестить в соседней деревне, заодно и порыбачить - караси в том озере отменные водились. Всё, что надо с собой взял – удочку, водочку… Пошёл заводить старенький «Москвич», а жена ему вдогонку кричит: «А как без гостинцев-то поедешь?! Захвати тумбочку - нам она уже без надобности, а старушке в самый раз: поставит у кровати, иконку на неё водрузит, свечечку притулит…».

-Ещё чего! – нахмурился супруг, - не стану я со всяким барахлом таскаться! Да и как я ее повезу-то? В багажник не влезет, не ровен час рассыплется по дороге на дрова голимые. Вишь - какая она старая, да убитая, её и жечь-то противно - чадить начнёт…

А жена заладила: возьми, да возьми, уважь мать, а крышку багажника бечёвочкой обмотаем, чтобы не выпала мебелёшка…

Упёрся мужик – в багажник, говорит, не пущу, хоть тресни! В общем завернули меня в старый половик, впихали на заднее сиденье. А довеском хозяйка ещё кошку притащила – вот, говорит, мамоньке твоей ещё подарок. У неё старый кот давно сгинул, а эта – крысоловка, да и не скучно ей будет с животинкой-то.

Матюгнулся мужик, но спорить с дражайшей половиной боле не стал. Завёл «москвичонка», в путь тронулся, а жена ему ещё прокричала вдогонку, чтобы кошку-то свекровь по первости не выпускала на улицу, а то местные коты её быстро «оприходуют»...

Еду, я значит, бесформенным кульком на заднем сиденье, думаю – как мне на новом-то месте будет? Полюбит меня бабулька или же во дворе оставит - под дождём мокнуть. Кошка присмирела, притихла - наверное, тоже размышляет…

Прибыли благополучно, выгрузили меня, возле крылечка поставили – спасибо, что хоть «на ноги», а не на бок завалили. Кошку старушка тут же на руки подхватила, наглаживает, да приговаривает – ой, мол, какая ты холёсенькая… Обрадовалась, стало быть…

Мужик на рыбалку утопал со своими удочками и водочкой, а к бабульке сосед, местный алкаш, нарисовался – кролика живого принес. Налей, говорит, баба Матрёна, бражки, а то помру, не ровен час… А я тебе животинку взамен.

Я стою тут, возле крыльца, всё слышу. Только старушка-то покладистая оказалась: не надо, грит, мне твоего ушастого, я тебе и так плесну - задарма, деда моего помянёшь, не к ночи буженного. Он тоже, грешник, с похмелья, бывало, маялся… Принесла из кладовки «лекарство», а потом в избе заперлась…

…Дело к вечеру, а бабулька во двор носа не кажет - сидит, наверное, всё ещё кошку наглаживает да голубит. Вот и рыбак вернулся, подошёл к крыльцу… Да как заорёт нечеловеческим голосом! Ну, думаю, совсем мужик свихнулся - наверное, ничего не поймал, вот и бесится. Бабулька перепуганная выскочила из дверей, запричитала: «Ты чего на весь околоток блажишь?», а зять не унимается, орёт не переставая и пальцем мне в макушку тычет: «Ты что, садистка, с кошкой сотворила? Что я теперь жене скажу?! Как ты тут живодерством занимаешься!?». А вона в чём дело… Наверное, я задремала с дороги, потому не слышала, не видела и не почувствовала, что сосед-то, старушкой опохмеленный, второй раз приходил. Поставил тазик, в котором кролик лежал - уже освежёванный, без головы да лапок. В таком виде – вылитый кошак без шкуры… А сверху тот убивец записочку присовокупил: «Это вам от меня, бабушка, – долг платежом красен»…