Война – их общая биография

Очень часто на страницах газеты «Армизонский вестник» мы пишем о людях, чье детство и юность пришлись на суровое военное время… Вот и сейчас мы представляем вашему вниманию воспоминания людей, которые работали в тылу ради Победы, и для которых война стала общей биографией…

Грипина Алексеевна Рыбакова. Село Капралиха. Вдова участника Великой Отечественной войны.

- Всего девять лет от роду было мне, когда началась Великая Отечественная… Очень часто вспоминаю, как детям тяжело приходилось в те страшные и голодные годы… По многу трудились в поле – собирали колоски, вручную обмолачивали зерно, пололи поля, вязали снопы… А что оставалось делать - ведь у мамы нас шестеро было, каждого нужно накормить. Тем более, что в 1941 году папку забрали на фронт… 

Мы быстро повзрослели, и уже к десяти годам работали наравне со взрослыми, понимая, что должны помочь землякам-фронтовикам приближать Победу… Одеть и обуть тоже было нечего, поэтому маменька перешивала старую одежду, вязала носки и кофты… В то время шили даже из мешковины. Ткань была настолько груба, что до самых мозолей натирала тело.

Не помню, чтобы в войну народ веселился. Было не до этого… Хотя радостные события случались. Например, когда по радио слышали голос Левитана, вещавшего - сколько солдаты Красной армии подбили фашистских танков. Или когда односельчане с войны возвращались… Для нас было большое счастье, когда папка домой воротился. Пусть раненый, но живой! Его ранение предсказала моя младшенькая сестра Зина. Она подошла к маме и сказала: «У папы ручка не болит, а ножка болит!» Мы не придавали этому никакого значения, ведь Зинаида была еще совсем маленькой – мало ли что лепечет. Потом все же стали замечать, что предсказания сестренки сбывались. Через какое-то время папку комиссовали из-за ранения в ногу. С тех пор мы стали как-то больше к ней прислушиваться… Когда Зинаида стала постарше - начала помогать односельчанам искать потерявшихся животных. И ведь находила! Но, к сожалению, даром была наделена только она.

Отчетливо помню, как закончилась война… В мае 1945 года Левитан произнес волнующие слова: «Великая Отечественная война, которую вел советский народ против немецко-фашистских захватчиков, победоносно завершена!».

Я сломя голову побежала, кричала на весь околоток: «Люди! Мир!». Сельчане выходили из своих домов обнимались и ликовали… С этой вестью я мчалась и к своей лучшей подружке… Ох, как ее мама тогда обрадовалась! Она обняла своих детей, приговаривая: «Ну, наконец-то! Скоро папка воротится!» Но нет… Как потом мы узнали, его убили уже в мирное время, когда возвращался домой…

Анна Дмитриевна Вязовских. Село Капралиха. Труженица тыла.

- Родилась я в деревне Киселево Упоровского района. Как и многие деревенские ребятишки, с восьми лет пошла в школу, но так и не закончила первый класс, из-за отсутствия теплой одежды и обуви. Поэтому осталась неграмотной… Да и некогда было учиться-то. С девяти лет пришлось познать все тяготы крестьянского труда…. Нужно было помогать маме кормить семью, ведь когда началась война, тятю прямо с работы забрали на фронт. Через какое-то время пришла открытка от брата Ивана, который служил в армии, что его тоже отправили на войну… Больше мы о братке ничего не слышали… 

Кушать в ту пору было нечего, и тем, чем мы питались, только лишь заглушали голод… Не помереть помогли грибы, ягоды, крапива, из которой мама варила суп. Из мерзлой картошки и лебеды стряпали лепешки.

Трудились с утра и до позднего вечера… Маменька брала меня с собой в лес, где приходилось пилить дрова, возить на санях в сарай, хорошенько сушить, затем мелко колоть… Потом этими чурочками топили трактора, которые работали в поле. И если чурочка очень толстая или недосушенная – мотор глох и было трудно его снова завести.

Тяжело вспоминать время, когда меня отправили в студеную пору в лес, на заготовку дров… Мама тогда штаны теплые с себя сняла и на меня надела… Помню, как привезли нас в сосновый бор. Деревья были высокие, и чтобы спилить их, приходилось немало труда вложить. Ветер обжигал щеки и руки… И в один из таких дней не выдержала и убежала… Не знаю, как не посадили, ведь тогда все строго было… Однажды один знакомый парень опоздал на работу на 15 минут, так ему два года тюрьмы дали… Эх, времечко… Не дай Бог никому такое пережить!

Как постарше стала, меня посадили на трактор, на котором с весны и до глубокой осени пахала целину, сеяла, жала и молотила… Когда исполнилось 17 лет, уже приняли в пожарные. Если где-то что-то загоралось, я быстро запрягала лошадь в телегу, где стояла большая бочка с водой, ехала на пожар и тушила… Через какое-то время уже села за трактор с двумя плугами, на котором работала с утра до ночи.

В общем, меня никаким трудом не удивить… Всего повидала, все умею…

Ликонида Константиновна Никулина. Село Капралиха. Труженица тыла.

- Родилась я в Вагае, в простой крестьянской семье. Когда стал образовываться совхоз «Комсомольский», мы всей семьей переехали в Капралиху, где и закончила четыре класса. Если честно, говорить о военном времяни тяжело, но, к сожалению, память не стереть даже годами…

Помню, стоял жаркий июньский день... Тогда все мужики трудились на сенокосе. Председатель сообщил им страшную весть: «Началась война!». Всего лишь ночь оставалась для того, чтобы проститься с семьей, и уже наутро всех мужчин забирали на фронт, при этом не разбирая - есть маленькие дети или нет. По всей округе раздавался душераздирающий вой... Среди тех, кто отправлялся воевать, был и мой тятя… С фронта он очень часто писал письма, но через какое-то время мама получила похоронку… 

Работали с утра до самой темной ночи за 200 грамм хлеба. Спасал только кормилец - огород и корова. Буренка помогала и в заготовке дров… Мы с мамой запрягали ее и ездили за дровами в лес… Помню, как всей ребятней на полях работали: голыми руками пололи, собирали урожай, сено метали, подскребали. 

В общем, всю свою жизнь я трудилась не покладая рук на полевых работах, на зерноскладе – кладовщиком… А сейчас просто счастлива, что живу в мире, согласии и… сытая.

Александр Моисеевич Рыбаков. Село Капралиха. Труженик тыла.

- Родился я 10 июня 1928 года в деревне Киселево Упоровского района. У родителей - Алексея Степановича и Агафьи Дмитриевны - нас было трое. Закончить смог только четыре класса, и практически сразу пошел работать…

Тот далекий 1941 год я вспоминаю с болью в сердце, ведь сколько тогда людей сгинуло на полях сражений… Не счесть. 

А как мы голодали… Это сейчас едим, как говорится, «от пуза», а раньше даже плакать охота было от того, что желудок ноет от голода. Зато работали будь здоров!

Одиннадцатилетним парнишкой уже косил и метал сено.

И все, что зарабатывали, отправляли на фронт… Самым важным был сбор теплых вещей. Отдавали все, что могли: валенки, полушубки, шерстяные носки, рукавицы, продукты питания. Семьи, которые имели в личной собственности свою скотину, сдавали государству налог на мясо… Нам, например, нужно было сдать 46 килограмм в год. И не важно - есть ли оно… Должен – значит, должен!

Голодали, конечно, сильно… Просыпались с пустыми, урчащими животами – так и засыпали. Радовались лету, которое, казалось, так быстро заканчивалось… Бегали по лесам за грибами и ягодами. Питались пучками, щавелем, картошкой… В общем, ели все подряд – надо же было чем-то желудок забивать. 

После войны, в 1948 году, меня отправили в трудармию, в Кемеровскую область. Трудился в шахтах… Добывал уголь… Там же вместе с нами работали немцы, взятые Красной армией в плен. Они разговаривали на русском языке, общались с нами. Их никто не обижал, не бил… Единственное отличие - немцы жили в отдельных казармах… Где-то через три года, перед тем, как демобилизоваться, – пришел приказ и об освобождении военнопленных.

Больше к сожалению, ничего рассказать не могу. Да и память уже не та… Сейчас я на пенсии, без работы, а мне дают деньги. Не надо идти на болото за клюквой и клевером, в магазине все есть, хлеба сколько хочешь, дети и внуки не голодают, как это досталось нам…