Он сражался за Родину

Великая Отечественная война с каждым годом отдаляется от нас во времени все дальше и дальше. С каждым годом все меньше остается ветеранов – участников той кровопролитной войны. А память сердца, живая и негасимая, свято хранит подвиги наших воинов, наголову разбивших вероломных захватчиков, спасших мир от фашизма. И каждый раз невольно думаешь о том, что наше поколение должно знать, как воевали их отцы и деды, как бесстрашно они шли на смерть ради нас, сегодня живущих. Знать, чтобы быть готовыми в любую минуту с оружием в руках защитить наше Отечество.

Я хочу рассказать о моем родственнике, который воевал в годы Великой Отечественной войны, брате моей матери – Захаре Михайловиче Хамееве. Долгое время мы не могли узнать о месте его гибели. Через интернет я обратилась к группе по поиску пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны. Оказалось, что дядя З. М. Хамеев участвовал в боевых действиях за Мурманск. Погиб 14 сентября 1941 года. Похоронен на 49 км дороги Мурманск – Титовка. Воевал в составе 6 гвардейской комсомольской батареи 143 арт. полка. Также нашли место его захоронения, только в списке погибших неправильно указана его фамилия – Халиев. Остальное же – место рождения, место гибели по именному списку погибших – все совпадает, никакой ошибки, что это он, не может быть. Благодарю за помощь в поиске дяди Александра Васильевича Горбачева, возглавлявшего Раменскую службу спасения «Поиск пропавших в 1941-1945 гг.». Благодаря ему мы узнали, что дядя погиб героически.

Родился Захар Михайлович Хамеев в 1921 году в с. Супра Тобольского района Омской области. С женой, Марией Семеновной, у них родились дочки-близнецы – Руфина и Фаина, которые умерли в 1947 году от тифа. В 1941 году был мобилизован Дубровинским РВК Омской области. Их батарея располагалась на полуострове Рыбачий острова Кильдин. 143 артполк являлся одним из самых лучших в рядах Красной Армии. С августа 1941 года гитлеровцы начали наступление на Кольский полуостров.

Шестая батарея была единственной в 143 артполку, в которой все красноармейцы были комсомольцами. Ее так и называли – шестая комсомольская батарея. В сентябре сорок первого года шестая батарея занимала огневую позицию на 51-м километре севернее Мурманска, у стыка трех дорог. Отсюда шли пути на Мурманск, Титовку и Ура-Губу. Справа возвышалась большая сопка, слева – озеро, впереди – гряда высот. Между ними тянулась лощина до самой реки – Западной Лицы. В километре от огневой позиции, где сражалась пехота, находился со взводом управления командир батареи лейтенант Лысенко. В один из сентябрьских дней немцам удалось прорвать фронт. По лощине они устремились вперед, и район расположения шестой батареи неожиданно стал участком напряженных боевых действий.

Ночью фашисты сделали попытку овладеть стыком дорог, но, встреченные плотным ружейным и артиллерийским огнем, отступили, оставив в лощине много убитых и раненых. В течение трех суток враг почти непрерывно атаковал позиции батарейцев. Затишье наступало только в сумерки. Тогда советские бойцы восстанавливали разрушенные окопы и проволочные заграждения, подносили из тыла снаряды.

В ночь на четвертые сутки на батарее осталось 74 артиллериста, 40 из них были ранены. А утром, как только из-за гор показалось солнце, наблюдатели сообщили о появлении большой группы бомбардировщиков – батарейный «орешек» враг решил расколоть с воздуха.

После того как самолеты сделали первый заход и прекратился град снарядов и мин, в атаку двинулись фашистские егеря. Они били на психику – шли в полный рост, прижав к животам автоматы. Артиллеристы встретили гитлеровцев картечным огнем и заставили их уткнуться в землю.

На батарею был доставлен приказ, в котором значилось: «Вас всех именуют героической батареей! Гордимся вами! На вашем примере учим сражаться с ненавистным врагом другие батареи». Командир полка поздравил батарейцев с успешными действиями и обещал подкрепление.

Через некоторое время снова появились бомбардировщики. Один за другим пролетали они над батареей и сбрасывали бомбы. А через полчаса на шестой разгорелся бой, какого артиллеристы еще не видели. Враги, прячась за кустами и выступами скал, двинулись в наступление. Лейтенант Лысенко решил подпустить фашистов ближе. На батарее стало тихо. Посчитав, очевидно, что с советскими воинами покончено, гитлеровцы осмелели и, беспорядочно стреляя из автоматов, открыто поднялись в атаку. Когда они приблизились метров на восемьдесят, Лысенко скомандовал: «По фашистским гадам – огонь!» Оставляя трупы, гитлеровцы в замешательстве отошли назад.

Однако все новые и новые цепи фашистов шли в атаку. На батарее осталось совсем мало бойцов, кончались снаряды и патроны, выходили из строя орудия. Лейтенант Лысенко, собрав оставшихся в живых батарейцев, повел их навстречу егерям. Одновременно в контратаку поднялся стрелковый батальон, поддержанный огнем четвертой и пятой батарей.

Так и не удалось немцам ступить в тот день на позицию 6-й героической батареи. В последней атаке пал смертью храбрых Лысенко. В том бою 14 сентября 1941 года погиб 71 боец. В том числе и З. М. Хамеев. На месте сражения был сооружен временный деревянный обелиск, а 6 ноября 1959 года установлен гранитный обелиск. На постаменте из черного мрамора прикреплена мемориальная доска с фамилиями тех, кто совершил подвиг. Еще один памятник шестой героической батарее сооружен в Мурманске.

Их было 71. Молодые батарейцы, погибшие на поле брани, были перезахоронены 24 сентября в братской могиле вместе с комиссаром полка Шевченко, который погиб при попытке прорыва. Сколько атак отбили они за восемь огненных дней, сколько вражеских бомбардировок выдержали, прежде чем их батарею назвали героической, а их подвиг – бессмертным. Шестая батарея – одна из тех, кто ценою жизни своей задержала врага на 51 километре дороги к Мурманску. 6 мая 1985 года Мурманск был удостоен звания города-Героя.

О героизме 143 артполка и героической батареи написаны книги, воспоминания ветеранов Великой Отечественной войны. В одном из них описан момент гибели З. М. Хамеева. Василий Сергеевич Макаусов, наводчик 3-го орудия 4-й батареи, гвардии сержант, о себе пишет: «Наше орудие, как кочующее, сначала выдвинули далеко вперед от огневых позиций, навстречу переправившимся через р. Западную Лицу немцам. Били по ним прямой наводкой. Потом оказались почти рядом с 6-й комсомольской батареей – в 300 метрах через дорогу, идущую на Мурманск. Что тут творилось! Четвертую и шестую батареи немцы засыпали минами и снарядами, бомбили и обстреливали с воздуха.

14 сентября я остался у орудия один, десять снарядов. Я сам командовал и вел огонь. И только я выпустил седьмой снаряд, как два немецких снаряда попали в орудие и разбили его, лафетом мне придавило правую ногу. Как я ни старался, освободиться не мог. Потом прибежал с батареи Миша Хамеев, принес четыре снаряда, кричит: «Вася, немцы идут! Давай стрелять!» – это было в последний натиск на 6-ю батарею. Я ответил: «Стрелять нечем». Миша ответил, что принес четыре снаряда.

Но орудие было разбито, и сколько Миша ни старался высвободить мою ногу – ничего не выходило. Тогда он сказал: «Я пойду на батарею, возьму ребят, и мы тебя обязательно вытащим», отбежал метров на пять и был сражен из пулемета. Я закричал: «Миша! Миша!», – а он уже неживой, я заплакал. У меня было с собой две гранаты в кармане. Я заложил запалы, одну гранату положил за пазуху, вторую взял в руку и принял решение: как будут подходить немцы, одну брошу в них, второй взорву себя. Но этого не случилось. Сильно заболела нога, что-то хрустнуло, я подумал, что это перелом. Стал шевелить пальцами и вытащил ногу из сапога. Поднялся, снял стреляющий механизм и панораму с орудия, взял семь винтовок и метров на 30-40 убежал от орудия. Мне навстречу наш комиссар Иван Иванович Улькин: «Вася, ты жив?», а сам разъяренный, как тигр, защищающий своего звереныша. Он не имел права отлучаться от батареи один. Но он знал, что где-то есть еще орудийный расчет, потому и поспешил на помощь. «Мне сказали, что ты убит и Родин». Я ответил, что убит Миша Хамеев, Гриша Родин ранен. Тогда Иван Иванович предложил мне вытащить Мишу из-под орудия. Мы подползли, но нас встретили перекрестным огнем два пулемета. Мы решили забрать его тело при наступлении темноты. Мишу вытащили уже без меня. Схоронили его вместе с моим земляком Николаем Михайловичем Шандиным».

В дополнение к воспоминаниям ветерана хочу сказать, что он неправильно указал имя, вероятно, оно перепутано с отчеством моего дяди.

Подвигу бойцов посвящена песня, которая так и называется – «О батарее героев»:

Били в них самолеты,

Били в них пулеметы,

Вновь враги в наступление шли.

Но бойцы-батарейцы,

Как лихие гвардейцы,

Не сдавали ни пяди земли….

Вечная память погибшим! Мы помним!

с. Супра