Шипы и розы

Волонтеры полей Армизонья

Жидким голубым стеклом   таял  над  проселком  август 1963-го… Поднимая серую пыль, по нему  шибко катил  легковой автомобиль.  За  рулем  счастливо улыбался статный мужчина… Это  был главный агроном одного из местных  совхозов - Пётр Илларионович Солоненко. Мужчина  был пьян без вина. Глаза блестели  от радости, широкая улыбка освещала лицо, когда он поворачивал его к молодой женщине, которая сидела  на пассажирском сиденье. Это была его жена  Галина, которую он не видел целый месяц. Она  приехала к нему  за полтысячи километров, чтоб посмотреть, как он устроился на новом месте… 

С пригорка – в низинку, потом опять на взгорок… И  вот открылась  цель их поездки: центральная  усадьба хозяйства.  Его единственная  улочка, с   потемневшими, северной постройки  бревенчатыми домами, с тесовыми заборами, воротами, калитками, кажется, обомлела  от воцарившейся тишины…   Перевалившись через штакетник,  замерли кусты сирени;   залитое светом и теплом, неподвижно блестело  под  солнцем поджильное озеро;  оставила на минуту свои игры местная ребятня, с любопытством глядя на незнакомую женщину. А она,  выйдя из салона машины, вдруг скептически поджала губы и сказала:

- Петя… Это и есть ваша центральная усадьба?! А я - то думала… Ну, нет уж, - в эту «гоголевскую деревню» я ни за что не поеду жить!

…Но   все-таки  приехала.   Через год… С новеньким  дипломом агронома, и ещё… - гитарой. Во время учебы в омском институте  Галина была солисткой городского  народного хора, завораживающе пела, играла на разных инструментах, и вообще… знала себе цену.   К  ее приезду  на  северной околице села  совхозные строители  успели построить  два двухквартирных  дома.  В одном из них и поселилась чета молодых агрономов. Стены его, наверное, до сих пор помнят их  разговоры -  звучный,  полный душевности, грудной голос Галины, успокаивающий, но твёрдый, настоящий мужской басок Петра… 

Сибирь – не Сибирь, без морозов до скрипа… За селом  стоял серый туман, и сквозь него,  по скользкой, с перемётами, дороге, завывая моторами,  возвращались  домой из тяжелых рейсов последние грузовики…  Но Петру было тепло и уютно  возле печного огня, рядом с   любимой женщиной…

- Земля, это вам не скатерть самобранка! - напористо говорил кому-то по телефону директор совхоза Ян Павлович Мармышев, когда Солоненко  и жена  зашли к нему в  рабочий кабинет по поводу   трудоустройства нового специалиста.

- Только что из Гоглино звонил управляющий - Дюжан Екимов, - повернулся Ян Павлович. -   Говорит - ни единого трактора у них   «живого» нет!  Все  пять гусеничников требуют ремонта! Давыд Романович, крутитесь, как хотите, - обратился уже к  сидящему рядом завгару, - но к началу поднятия зяби они все должны быть на ходу! А если хоть один потом в поле станет… Вы меня поняли?! – и уже к новоприбывшей: - Трудно у нас пока… Не хватает квартир,   нет путных дорог…  Семена, вот, нынешней весной привозили за сто километров, из самой Омутинки… Но со временем будет все!  Склады, сушилки,  современная школа и детские сады, новые машины и  новые улицы! Вот увидите! А сейчас нашему хозяйству  нужны  энтузиасты своего дела… 

- Я - бывший моряк тихоокеанского флота,  трудности мне не страшны, - откликнулся Петр. 

Галине было предложено место в бухгалтерии, затем перевели в школу - вести  музыку и географию. 

…Существует мнение, что чем больше влюбленные  позволяют  друг другу свободы, тем более они близки.  Наверное, оно всё же ошибочно… Не выспоряю, но «короткая сказка» этой семьи еще раз  подтвердила, что   жизнь многообразней любой философии…  Как-то незаметно, исподволь, постепенно стали  охлаждаться   их семейные отношения…   Намеки на разногласия    становились все более определенными, и через год   переросли в откровенные ссоры.  Последней каплей,  переполнившей чашу её терпения,  стало то, что Петр один уехал  в туристическую поездку… Вскоре они  расстались. Как оказалось - навсегда… Просто потому, что у каждого была своя правда. 

Она ушла без оглядки, вместе с их малолетней дочерью Светланой. На прощание сухо  сказала:

- Не провожай меня…

Но  он, подхватив тяжёлый чемодан, всё же довёл их до дороги, махнул попутному лесовозу, и, усадив уже бывшую жену и дочь, долго смотрел вслед машине, которая, пыхнув бензиновой сизой струёй,  увезла за горизонт   самых близких  людей…  Ветер шевелил сухие травы,  холодил щеки… Сложилось закономерное… Счастье выскользнуло  от него через те же двери, в которые вошло. Хотелось вернуть его, но интуиция подсказывала, что уже поздно… Перестала играть в душе музыка, и только по ночам продолжал звучать в душе её голос. 

Север тащил тёмные тучи, моросящие холодным дождём   осеннее солнце  пряталось в них… 

А Галина уехала жить на берег Черного моря, в Одессу, устроилась там барменом…  Для  каждого из них жизнь началась с белого листа.

Конечно, в любой ссоре не бывает виноватым только один человек, но никому не  легче от этой мысли… Петр остался в одиночестве. Шумел буран за стеной, тряс стены опустевшего дома. Душа его томилась в замкнутом пространстве,  мечтала о золоченых нитях экзотики. Не было в его квартире ни телефона, ни телевизора, ни интернета… Только немного книг. И тогда он решил уехать в Казахстан - подальше от этого села, где все напоминало об утерянном счастье.  

Первый секретарь Армизонского райкома партии  Старцев, выслушав его, сказал.

- Хочешь свежих впечатлений, Петр Илларионович, - пожалуйста! Но… Вот тебе партийное поручение: у нас в районе только что образовался Калмацкий совхоз… Хозяйство компактное, и… сложное. Поезжай туда главным агрономом! А насчёт семьи… Я тебе так скажу: оглянись, моряк, вокруг – хороших девушек  у нас в районе полно! И – точка! Возражений здесь быть не может!

Жизнь круто повернулась… Новая должность, новые люди, сложное дело оторвали от навязчивых мыслей, закрутили… 

А однажды после семинара пропагандистов, на организованных там танцах, объявили белый танец. К Петру подошла и пригласила на вальс миловидная девушка. Это была Галина Дубских,    педагог по образованию.   В 1965 году она работала  в райкоме комсомола… 

- Ну, а что же сталось с  теми горами, которые, как и все волонтеры наших полей, вы мечтали, если не свернуть, то хотя бы сдвинуть? - спросил я Петра. 

- Мне довелось поработать  агрономом, директором совхоза, начальником сельскохозяйственного управления... Люди мне доверяли. А  большой хлеб пошел, когда  минеральные удобрения стали не рассыпать с самолетов, а врезать их в почву вместе с семенами.  Сразу стало интересней работать.  Но это было  уже в семидесятые. Рядом с нами тогда еще плечом к плечу стояли  фронтовики, готовые подбодрить и подсказать.  Они были полны  сил и опыта.  Кто тогда мог предположить, что все то, что мы успеем сделать за десятки лет, потом начнем разрушать сами своими же руками? Первый  секретарь  Армизонского райкома партии А.В Старцев в те самые  девяностые  работал уже  в аппарате  ЦК КПСС.   Он умер от разрыва сердца,   когда понял, что начался необратимый развал его страны…  Разруха тогда ударила по  налаженному хозяйству Советского Союза, в которое и он успел вложить немалую часть своей души.

- Но вот прошло  время, а наша земля не «дичает» - продолжает жить…

- Да,  наши хлеборобы   сеют,   жнут, трудятся… Жизнь потихоньку налаживается и воздает каждому своё, - подвел итог нашему разговору мой собеседник.

…А как же сложилась судьба той Галины, что уехала от моего героя на берег теплого моря? Дочь Светлана вышла замуж за какого-то немецкого коммерсанта  и уехала жить в Германию, вслед за ней переехала и ее мать