Земляничные поляны детства

Галину Ивановну Комарову и волшебный мир вещей, созданных ею, я видела не раз. Она постоянная участница районных выставок прикладного народного творчества. А за участие в областной выставке ей присвоено звание «Мастер золотые руки». А недавно Галина Ивановна побывала у нас в гостях в Доме прессы. Стала восторженно и компетентно говорить о районной газете. И то ли в выражении моего лица было нечто, располагающее к доверительной беседе, то ли возникла некая ниточка, которая связывает взаимно заинтересованных людей, но Галина Ивановна вдруг просияла доброй улыбкой, её привычная строгость исчезла, хотя заговорила она не о своих работах и прикладном творчестве – о войне, о воспоминаниях детства. Так бывает, когда люди хорошо и давно знакомы.

Военное детство

Когда-то она жила в многонаселённом и многонациональном лесном посёлке Новый Тап и в красивом городе Игрим, на севере Тюменской области. Но родилась в Юрге и вернулась в Юргу, которая все взрослые годы вспоминалась, притягивала и примагничивала. Это связано с неизгладимыми воспоминаниями детства, абсолютно не радужными, горькими и трудными. Воспоминаниями военных лет.

Отца, Ивана Алексеевича Балетова, призвали в трудармию. Мать, Мария Андреевна, осталась одна с пятерыми детьми. Младшему Анатолию не исполнилось года, Галине – три года, Николай, Татьяна и Михаил – чуть постарше. Ей выпало так мыкаться всю жизнь. Де-юре она не была солдатской вдовой, а де-факто… Только через несколько лет после войны, когда давно по стране отгремели победные салюты, отец вернулся домой, больной, немощный, и вскорости умер.

Галина Ивановна Комарова всегда помнила дом своего детства, маленький пятистенок на улице Чапаева. И почти не помнила маму в детстве. На колхозной работе от темна до темна, она уходила, когда дети спали, и возвращалась, когда все уже, ждав-пождав и все глаза проглядев, улеглись и уснули. Сидя у дымной печки, дети мечтали о тепле, лете, вкусной еде. Хотя, что значит вкусной. О картошке мечтали, которой не хватало до середины зимы. Весной, когда сходил снег, собирали в поле полусгнившие корнеплоды. Голод и крайняя бедность. В доме голые стены, пустые полки. Радио не было. Тарелка была на столбе в центре Юрги. Туда ходили слушать новости. А новости были невесёлые: немцы наступали. Безнадёжность. Безнадзорность. Потолкавшись в центре, детвора шла домой. Дом их выглядел сиротливо и неприкаянно. Разбитые стёкла в окошках были заткнуты подушками. Изгороди упали – отремонтировать их было некому. В доме холодно всю зиму. Дрова, которые сами пилили и рубили в лесу, не успевали высохнуть и давали не столько тепла, сколько копоти.
Дети всю долгую зиму мечтали о лете. О лесе, земляничных полянах, которые в те годы можно было сравнить только с пасхальной радостью, о медунице, о щавеле, о диком луке. Вся съедобная трава в окрестных лесах вырывалась подчистую. Черёмуха, боярка – любимое лакомство.

Продолжение читайте на страницах "Призыва".