Час исповеди по вечным вопросам

Когда перестаёшь слышать небеса, когда смолкают книги, когда сужается круг понимания среди ближних и дальних, надо брать дорожный посох и отправляться к святым местам. Оставлены стены быта и повседневных обязанностей. Под ногами – убегающая вдаль дорога. А над головой – небеса обетованные. Мы едем в Тобольск-Абалак, на эту благодатную, святую, Богом хранимую землю.

Что полезно взять для души в монастыре

Мне трудно описать это неодолимое желание каждый год приезжать сюда. Душа навынос! Пешком бы ушла. Со мной в автобусе тридцать паломников Свято-Троицкого храма. Взрослые, дети воскресной школы. Не из одной лишь пытливости и обретения новых знаний. В памятке – совете паломникам – проговаривается и этот аспект: с какой целью надо совершать паломничество, и что полезно взять для своей души в монастыре. Считается, что те, кто ищет «одной новости», малый плод от этого получают для себя, особенно когда предпринимают эти путешествия без сердечного покаяния. «Монастырь – есть место покаяния, – говорит епископ Игнатий Брянчанинов, – невозможно отказать в покаянии,.. когда покаяние дано Богом, и убежище, пристань его – монастырь не отняты Богом…». И молитвы Богоматери Абалакской дорогого стоят. Все, кто бывал здесь, испытывал благодатное воздействие чудотворного образа, отрадное, успокоительное.

Мы едем молиться. Мы едем! На два дня. Молиться не в спешке. Не на бегу. Чтобы испытать это «благодатное воздействие». Общаемся неспешно и несуетно: шесть часов пути впереди! Верно говорят: для такого общения нет границ времени. «Отписываемся» домой при первой стоянке: «На тобольской трассе. Едим пироги». Пирожков с постной начинкой – едем на исповедь и причастие – напекли все. С грибами, с капустой. И на весь автобус запах домашней выпечки и свежих огурцов с чёрным хлебом. Радушно делимся друг с другом нехитрой дивной снедью. Цель поездки благотворно влияет на всех, а, быть может, просто паломники – народ собранный, готовый к отзывчивости и пониманию.

Во всех ли, душенька, нарядах хороша

Я опущу описание пути, которое к теме повествования не имеет отношения. Хотя процитировать отдельные поучительные истории отнюдь не помешало бы. Сплошь и рядом народ воцерковлённый. Слушать и слушать, теряя ощущение времени. Ну, что, поговорим, например, об одежде паломников. На службу я хожу в «маленьком чёрном платье». Ну, классика. Тёмное, строгое. Строже не бывает. Когда за несколько дней до поездки забежала в храм, женщины не советовали чёрное платье: не стоит. В монастырь в платье, «интригующем колени» – ни боже мой. Я вообще, скажу прямо, люблю демократичную, вечно молодую джинсу. Но демократия – не для святых мест. Это надо понимать. Мне прямо в храме подобрали юбку-фартук в пол. Тёмную, в мелкий цветочек. Примерила. Получила свою долю одобрения наших прихожан. Платок. Удобная, лёгкая обувь без каблука с собой. Сапоги на сплошной невысокой платформе. Я готова.
Кстати, если юбки не найдётся дома – в монастыре и любом храме есть и юбки, и платки. А вот блузка должна быть с рукавами, как минимум закрывающими локти. Не предусмотришь – здесь тебе никто не поможет. Ну вот, теперь вы приблизительно поняли, что представляет гардероб паломника. Это очень важное обстоятельство. Но не главное. Главное – молитвослов. Ваш собственный. С закладками и пометками на полях.

Святилище души

Что, вперёд? Давайте вернёмся к нашему неблизкому, но благостному пути.

Впереди издалека приветственно белеют в серой промозглости февральского дня белые буквы – Тобольск. А дальше – святыня. Знаменский Абалакский монастырь. Святилище моей души. И настроение у меня – праздничное! Не связанное с красным днём календаря, просто мой личный праздник. И меня не волнует, что кто-то за незнание обязательных канонов обругает или посмотрит осуждающе, когда я буду задавать братьям вопросы «на засыпку». Да потому что я – это я. И давно научилась терпимо, снисходительно относиться к тому, что меня не понимают – не могут или не хотят. Я тихо, про себя, так радуюсь, как радуются дети, обнаружившие вечером под подушкой дорогую, красивую, желанную игрушку, которой полагается восхититься утром, а пока не время. Здравствуй, дорогое, драгоценное святилище моей души! Здравствуйте, молодые кедры, посаженные журналистами тюменского региона: только макушки зеленеют над снежным ватмановским листом. Я думала, вы забыли меня!

Чудо вечерней службы

Итак, 27 февраля, вечер. Я вывожу вас из атмосферы бытовых, повседневных представлений и разговоров. Для дальнейшего душевного повествования об Абалаке. Здесь, на вершине мыса, застыла в камне и золоте вся история Сибири от Ермака до наших дней. Здесь – «не ветры, а ветра»! Меня с пятидесятикилограммовой комплекцией подхватывает и несёт. Нам поясняют, что в кельях у братьев барометр показывает отметку «шторм». Что не так давно на Никольском храме таким вот ветром снесло крест, и службы в нём были приостановлены.

Мы, откатавшись по автотрассам пяти районов, идём устраиваться в гостиницу. Их в Абалаке две. Устраиваемся в дальней: за 250 рублей в сутки с человека. Оптимальный вариант для паломника. Недорого. Доступно для всех социальных слоёв. Нам терпеливо объясняют правила поведения: не шуметь, экономить воду. Да мы уже все – от мала до велика – набрались солидности и кротости! С умилением смотрю на воспитанниц воскресной школы: начальные классы, среднее звено. Воспитанницы Оксаны Дерябиной настолько тихи и кротки – просто выше всяких похвал. В гостинице для паломников много православной литературы в шкафу и на столе. Правила христианского поведения прописаны на аншлагах церковнославянской вязью. Здесь не надо стоять в очереди на регистрации, здесь не требуют паспортов. Тебе доверяют безраздельно, и ты доверяешь всем: здесь братья и сестры. Мы и не представляли иного.

Волнуюсь. Вечерняя в монастырском храме. Исповедь. Волнение моё можно понять: я впервые на монастырской службе. И много вопросов для себя: от чего? зачем? К исповеди надо быть готовыми. Во всяком случае, чётко знать и формулировать, что с тобою. Священник, видя искреннее раскаяние, молится за исповедующегося, и Господь прощает его. Исповедь – это составляющая покаяния. Часть очень важная: наши поступки, слова, мысли, чувства, о которых мы молимся, сокрушаемся. Итог работы над собой.

В церковной лавке заказываем требы. Тихо-тихо звучит волшебный голос сербской певицы Дивны Любоевич. Любимой Дивны – сердце замирает. Неспешно, без суеты и спешки покупаем иконы. Я сходу останавливаю взгляд на нестандартной по размерам и необыкновенного благолепия иконе «Благодатное небо». А рядом – «Утешение и забота». Редкие. У меня таких нет – и я покупаю обе. Весь товар в церковной лавке на порядок дешевле, чем в других храмах и монастырях. Свечи – особенно. В Знаменском свой свечной завод. Об этом мне ещё предстоит узнать из интервью с настоятелем монастыря игуменом Серафимом.

Чудо вечерней службы. Самое настоящее. В чём оно заключалось, даже не скажешь. В красивом низком бархатном пении монастырского хора, в строгой статичности, в чёрных одеждах священнослужителей и послушников, которые так оттеняют золото иконостаса, оклада чудотворной Абалакской иконы Знамение. В немыслимом труде монахов – дённо и нощно молиться за весь грешный мир. Просто подвижничество.

Продолжение читайте на страницах "Призыва".