История старого рыбака

Немцы показывали свой норов даже в плену – вспоминает сегодня Загит Рахимович Алимбаев.

На этой неделе уроженец деревни Шамша, а ныне житель Башковского поселения, готовится отметить своё 90-летие. Долгая жизнь, в которой основой был труд.

Он был единственным сыном в семье – родился третьим, после старших сестёр. Однако отец наследника не баловал, с малых лет приучая к крестьянскому житью-бытью, которое всё есть работа.

– Я с лошади в четыре года уже, можно сказать, не слазил, – вспоминает юбиляр. – Отец таскал меня везде за собой. И на земле, и (а он был заядлым рыбаком) на воде. Вообще он был из тех людей, которых называют пахарями, не боялся никакой работы.

До войны, едва окончив семилетку, Загит пришёл в колхоз «Якты-юл» («Светлый путь») Полуяновского сельсовета. Худенькому мальчишке доверили лошадь, на которой он пахал колхозные поля. В суровое военное время, когда в деревне почти не осталось мужских рук, на женщин да на них, молодых ребят, была вся надежда в тылу. На фронт тогда проводили мужчин чуть ли не с каждого двора.

– А я вот на фронт не успел попасть. Дали отсрочку, здесь некому было работать в колхозе, а потом и война закончилась, – поясняет Загит абый. – Но вот фашистов вживую всё же увидел. На шахте в Кемеровской области, где я служил в трудармии в послевоенном 1948 году, отбывали срок попавшие в плен немцы, японцы, власовцы, бандеровцы. Японцы – те не артачились, выполняли любую работу. Немцы вот вели себя по-другому, сопротивлялись…

Шахтёрский труд не зря называют каторжным и опасным. Солдаты трудармии после учёбы в ФЗО начинали работать на глубине 140 метров, потом спустились на 226 метров и, наконец, на 336 метров под землю. Было с Загитом рядом немало ребят из Полуяновой, Иштаман, Трениной. Все старались держаться друг за дружку. Под землёй всякое может произойти…

– Однажды первым услышал треск, – вспоминает Загир Рахимович, – и успел крикнуть ребятам, чтобы побереглись. Получилось, что спас им жизнь. Оказалось, обвал.

В 1951 после демобилизации бывший шахтёр вернулся в родной колхоз. Не заладилась семейная жизнь, и решил он махнуть на север. Обосновался в Ханты-Мансийске, где, выучившись на шофёра, почти 20 лет работал в аэропорту, заправлял самолёты.

Там женился во второй раз. С супругой Асмой вырастили двух дочерей. Как и мечтали родители, девочки получили хорошее образование: старшая стала бухгалтером, а младшая провизором. Одна сейчас живёт в Болгарии, а вторая в Сургуте. Так что внуки далеко от Загита Рахимовича… А он, выйдя на пенсию и овдовев, вернулся на родину. Рыбалка да привычный крестьянский труд, подумал, – лучшее утешение одинокому человеку.

Но судьба сделала очередной поворот и после многих лет одинокой жизни послала ему встречу с Ниной Михайловной, его нынешней спутницей.

– Я тоже одна осталась… С Сашей (так называет она Загита) мы вместе больше восьми лет. Он рыбачил, а я покупала у него рыбу. Как-то заезжает он, а я спрашиваю, есть ли мелочь, для кошки. Он сильно удивился. В следующий раз, смотрю, везёт большущую рыбину. Так вот и подружились, а потом и сошлись. Вместе-то легче идти по жизни.

Два года назад супругов перевёз к себе в Ломаеву внук Нины Михайловны. Живут теперь Загит Рахимович и Нина Михайловна в уютном большом доме у Ломаевского озера. Вид из окна потрясающий, но любоваться картиной разлившегося озера некогда, забот у стариков хватает.

Занимаются огородом, ухаживают за гусями и курами, вольготно разгуливающими в вольере. Молодёжь приезжает из города по выходным, поэтому хозяйничать приходится им самим.

В свои 90 лет заядлый рыбак Загит абый не может изменить своему хобби и, без труда взвалив на себя резиновую лодку, отправляется на рыбалку.

В этом доме рады каждому, кто заглянет на огонёк. Гостеприимная Нина Михайловна всегда угостит пирогом из рыбы, которую наловил главный добытчик, а Загит абый охотно помогает ей накрывать на стол.