И горьких слёз воспоминанья, и радости счастливой дни...…

Общаясь с людьми пожилого возраста, всегда примеряю их жизнь к своей… И порою становится стыдно за собственные стоны и жалобы, и частенько задаюсь вопросом: «А смогла бы я выстоять, выжить, не сломаться, будь на их месте?». И ответ только один: «Не знаю…». Даже как-то неловко и сравнивать, ведь они – дети войны, и перенесли столько, сколько нам и не снилось, и всё равно ни на что не сетуют. Только иногда, украдкой, как бы стыдясь внезапной слабости, смахивают с ресниц горькие слёзы воспоминаний... Вот и встреча с Ниной Егоровной Аксёновой оказалась непростой –– вроде бы, обыкновенная деревенская женщина, но… с необыкновенной душой, которая не зачерствела, несмотря на выпавшие на её долю страдания...

- Маму-то свою я совсем не помню - она умерла при родах, - со слезами на глазах говорит моя собеседница. Всего несколько слов, а сколько в них горя! 

- Можно сказать, что и не было у меня родителей-то... По рассказам взрослых, в далёком и жестоком 39-ом году дедушку с бабушкой выслали в Сибирь с Западной Украины, вместе с четырьмя сыновьями, из которых женат был только один – это мой папа. Вот мама и отправилась вместе с ним, будучи беременная мной. В дороге я-то появилась на свет, а её вот не стало… С малюткой на руках добиралась семья до деревни Дектярёва Юргинского района Шипоковского сельского Совета - где на лошадях, а где и пешком… Жилья не было, поэтому обитали в землянке, которую выкопали на крутом склоне реки, да и баньку такую же изладили. Местные власти выделили только огород – 10 соток, и в придачу - молочную козу. Сыновья у дедули с бабулей не могли смириться с такой несправедливостью, ведь они знали, что всё семейное конфискованное добро забрали себе те люди, которые их и выслали. Один из братьев – Тимофей - решил отомстить обидчикам, и вскоре все четыре сына сбежали обратно на Украину, где их всех и арестовали, а я уже стала считаться дочерью врага народа. А вскоре началась война, и моего папу и его братьев отправили на фронт. Отец пропал без вести в 1943 году - так я осталась круглой сиротой... Бабушка почему-то не признавала меня, а в скором времени умерла, и до школьного возраста мы жили вдвоём с дедушкой. Да можно сказать, что росла беспризорницей, как и многие высланные дети: целый день бегали по улице, а спали там, где приютят. Но никогда не обижали друг друга...

Может быть, глядя на тяжкие испытания, выпавшие на долю малышки с самого рождения, Всевышний смилостивился и послал ей вторую маму – Ефросинью Андреевну Живодёрову, у которой не было своих детей. Она полюбила Ниночку всей душой и старалась, чтобы девочка больше не познала тяжести сиротского детства.

- Мамочка хорошо ко мне относилась, но ведь в то время жилось нелегко, потому мы с ней частенько нанимались к людям садить, полоть и окучивать картошку. Кто-то платил молоком, кто-то той же картошечкой или даже мясом… Работала она сначала телятницей, а потом на почте, да ещё и пол мыла там. Позже я спрашивала: «А сколько денег платили?» На что она отвечала: «Нисколько. Просто в конце года давали поросёнка, два куска мыла и мешок соли». Вот так… А вот когда за моего пропавшего без вести отца стали получать денежки, так полегче стало… Помню - у нас сахара комкового было полно! Со всей деревни за ним приходили, а мама наоткалывает и раздаст... Сейчас редко таких бескорыстных встретишь. Меня она в строгости держала, - даже когда уж взрослой стала, так кричит в окно: «Нинка! Время много, айда домой», - смеётся Нина Егоровна. – Четыре класса я закончила в своей деревеньке, а потом продолжила учёбу в соседней, куда ходила пешком, вместе со деревенскими детьми. После окончания семилетки отправилась пасти телят. Частенько с девчонками бегали в клуб - на танцы под гармонь, где и встретилась со своим будущим мужем - Анатолием Афанасьевичем Сабаниным, который прибыл на уборку из Армизонского района. Пока работал - встречались, а потом вместе и уехали в его родную деревню Менщикова. Семья мужа приняла очень хорошо! Поначалу пожили со свекровью, а потом нам дали отдельную квартиру. Я трудилась телятницей, а Толя - трактористом.

Детей у нас родилось пятеро: Серёжа, Шура, Рома, Таня и Саша. Тут и мама переехала в наш дом, чтобы помогать с детворой. Мы уже держали корову, а она ещё и свою привезла, да телёнка с поросятами - хозяйство получилось немалое, но трудностей не испытывали. Мамочка взяла всю работу по дому на себя. Жили дружно! Вернёмся с мужем вечером, а ребятишки чистенькие сытые, вся скотинка управлена… 

Вскоре Нину Егоровну из телятниц перевели в доярки, и здесь она отдавала работе все силы...

- Наград-то много всяких давали… И всё это благодаря маме, ведь о домашнем хозяйстве я не беспокоилась, - с нежностью говорит пожилая женщина. – Я ведь тогда ещё и секретарём партийной организации была, может быть, поэтому и предложили должность управляющей. Подумав немного - согласилась, хотя и тяжело поначалу приходилось, но мне помогали. 

Годы шли, дети повзрослели, получили образование, обзавелись семьями…

- Дочери и один из сыновей уехали из района, а вот два сыночка - Рома и Саша - остались в родном крае, - продолжает рассказ Н.Е. Аксёнова. - Частенько вспоминаю, как мы жили в Менщикова: домик-то маленький – изба, да горница, а детей пятеро, да нас трое. Мама спала на кухне. И так-то у неё кровать односпалка, да ещё и дочь Шура с ней рядышком: «Я буду спать с бабой». Так и ютились вдвоём. Это уж потом, когда там обосновался младшенький наш с семьёй, то строиться начал - тесновато им стало, ведь трое детишек. Дом получился просторный, красивый, светлый – просто загляденье!

Муж моей героини после несчастного случая на работе долго был на инвалидности, а в 1987 году ушёл из жизни...

- С нынешним супругом - Иваном Яковлевичем Аксёновым - познакомилась через пять вдовьих лет, да и перебралась к нему в Армизон, - смущаясь, говорит Нина Егоровна. - Я потеряла мужа, он - жену, вот и сошлись… И скажу, что мне и в этот раз повезло - вместе уже 25 лет… Конечно, поначалу всякое бывало, но всё преодолели. Самое главное - к детям хорошо относится! Вот младшему Саше помогает дом до ума доводить... Да и маму мою уважал - последние свои годы она с нами жила, а умерла в 97 лет... Светлая ей память… Добрейшей души человек!

Я не обижаюсь на жизнь - Бог послал самую родную мамочку, одарил любовью, замечательными детьми и внуками! Радуюсь, когда в доме шум да гам от детских голосов и смеха... Нравится наблюдать за семьями с маленькими детишками. Вот совсем недавно вижу - идёт беременная женщина, да ещё и за ручку малыша ведёт… А я гляжу, радуюсь и говорю: «Не бойтесь – вырастут, и всё у вас будет хорошо!».