Нелегкая ей выпала доля

В октябре 1929 года в деревню Варлым Верхне-Романовского сельского совета по разнарядке прислали пять семей «врагов народа». Местные жители встретили чужаков не очень гостеприимно, посему расположились прибывшие прямо на улице, где уже снег летел, разож-гли костерки, чтобы обогреться да приготовить какую-никакую снедь.

На лица сосланных было больно смотреть. Хмурились мужики, сжимая в бессилье натруженные крестьянские руки, не привычные к безделью. Кто прятал в глубине глаз злость, а кто - обиду из-за такого поворота судьбы, оторвавшего их от родной Исетской земли, от собственных добротных домов и нажитого непосильным трудом хозяйства, которое не хотели отдавать в колхоз. Бабы, суетясь над варевом, тихо вытирали набегавшие слезы. Даже малолетние дети, одетые на скорую руку во что пришлось, были испуганы и тихи. Поев и угомонившись, все улеглись спать, несмотря на осеннюю стынь, вокруг тлеющих костров, а варлымские ворчали, опасаясь, как бы «враги народа» деревню не сожгли.

Наутро прибыл комендант и, пытаясь решить непростую задачу, стал определять людей на постой.

«В семье деда, Григория Плеханова, было пятеро детей, трое из них - взрослые сыновья. Найти такую избу, куда можно было бы подселить враз столько народа, было непросто, - рассказывает Домна Ивановна Людцкая, -поэтому взрослых сыновей распределили по разным дворам. Ивана поселили у моей бабушки, многодетной вдовы Тимофея Першина, погибшего на фронте еще в 1914 году. Дескать, мужская сила в хозяйстве пригодится (бабушка одна поднимала пять дочерей)».

Приглянулась Ивану вдовья дочь, красавица Зоя. Была она туга на ухо, но отличалась кротостью и трудолюбием. С благословения матери молодые стали жить вместе, оба трудились в колхозе «Красная звезда». Да недолго их счастье длилось - остановился поздним вечером 29 октября 1930 года перед избой Першиных черный «воронок».

«Увезли папу и еще две семьи, - продолжила свой горестный рассказ Домна Ивановна, - долгое время от них не было никакой весточки. Я уж народилась, нарекли меня Домной, но батюшка окрестил Тамарой.

Спустя какое-то время пришло в Варлым письмо с Севера, из поселка Кедровый, где сообщалось, что Иван Григорьевич Плеханов работает в кузнице. Позднее отец звал маму, но сестры, привыкшие держаться друг за друга, и бабушка не отпустили. Побоялись, как она одна будет добираться с малым дитём. Да и не известно, что ее ждало там, на Севере. И оказались правы.

(Как стало известно из официального ответа, полученного много лет спустя Домной Ивановной, ее отец Иван Григорьевич Плеханов вновь был арестован и расстрелян в 1937 году в Тобольской тюрьме.)

Вскоре началось укрупнение колхозов. Люди из Варлыма стали разъезжаться, кто - в Софоновку, а мы перебрались в Верхний Роман, куда я бегала в школу. Вот уж истинная правда, что в сиротстве жить - только слезы лить. Мне, как и матери, тоже досталась незавидная доля. Она трудилась в колхозе, я училась, а летом, как все деревенские дети, трудилась на колхозных полях. Только закончила я всего 3 класса, больше учить меня мама не смогла, а отдала в няньки в семью эвакуированных во время войны из Ленинграда, в деревню Стерхова гора».

И это стало началом скитания маленькой Домны по чужим семьям, где она работала «в няньках», а точнее не только присматривала за маленькими детьми, а еще и выполняла обязанности домработницы - стирала, гладила, готовила, прибиралась в доме.

Перебравшись с Евдокией Петровной Усковой (так звали эвакуированную) и ее сыном в Уват, Домна, за три года привыкшая к доброй женщине и ее сынишке, плакала, расставаясь с ними. Ленинградцы, которых после войны отыскали родные, уехали домой, а Домна вновь оказалась на тех же условиях в доме Хужиновых, затем - супругов Лавровых, Захаровых. У каждых жила, пока нуждались в услугах няньки, а как только детей отдавали в детский сад, ей приходилось искать новых работодателей. Последний из хозяев работал в паспортном столе. Он-то и помог в 1951 году получить девушке паспорт. Только тогда Домна смогла устроиться прачкой в детский сад, которым заведовала Л.А. Неумоева, но уже через год ушла в ветлечебницу, где 11 лет трудилась техничкой, а при необходимости - и ветсанитаром.

Встретился Домне приехавший из Белоруссии Павел Людцкой. Вскоре поженились. Детей молодым Бог не дал, а Павел, погнавшись за большими деньгами, в 1959 году уехал дальше - в поселок Урманный Ханты-Мансийского округа. Звал и жену, только Домна Ивановна отказалась, ведь ей нужно было помогать матери, которая, выйдя замуж во второй раз, вновь осталась одна и растила младшего сына.

Пыталась Домна Ивановна наладить свою жизнь. Но злой рок, словно в насмешку, отнимал у нее мужчин, оставляя только работу, привычную с детских лет.

Сегодня пенсионерка Домна Ивановна является инвалидом второй группы по общему заболеванию. Горько то, что эта пожилая женщина, на которой с первого дня рождения было клеймо «дочь врага народа», помыкавшись немало по чужим углам на своем веку, и сейчас живет в Увате в квартире с подселением. На одной кухне три хозяйки, а Домну Ивановну больше всего беспокоит то, что в их коммунальной квартире, в старом деревянном многоквартирном доме № 20 по улице Пролетарской, уже дважды замыкала проводка, а заменить её у коммунальщиков так и не доходят руки.

Нина ПЕЛЕХ

Фото автора