История одной судьбы

В один из солнечных осенних дней Галину Григорьевну Кутыреву мы застали за работой. Восемь утра, а она уже в огороде сама копает грядки для посадки зимнего чеснока. Участок чистый – ни травинки, ни соринки. Молодые огород в такой чистоте редко содержат, а Галине Григорьевне всё-таки восемьдесят пять.

Трудиться, как и многие её ровесники, она начала рано. Когда началась война, маленькой Гале было одиннадцать, тогда-то и кончилось детство. С такой же ребятнёй, которой ещё бы в школу ходить да голубей гонять, отправилась работать. Летом вручную пололи поля с пшеницей. После прополки ребятишек без передышки отправляли на сенокос. Некоторые уже умели косить литовкой, другие сгребали сено граблями. Жили там же, в поле, в самодельных шалашах из веток, травы. Привози­ли в деревню ребят только по субботам, в баню, а потом – снова рабочая неделя. После сенокоса наставала пора боронить поля.

– Дали нам колхозных быков, они большие, сильные, – рассказала Галина Григорьевна. – Запрягать да работать на них тяжело, их с места не сдвинешь, а наши домашние коровы тощие, что и мы сами, тоже работать не могут.

В поле трудились до холодов. С первыми морозами ребятишек повезли в сторону Лебедёвки на лесозаготовку. Трудно вспоминать всё это сейчас Галине Григорьевне. Сколько было лет да как долго ехали, давно стёрлось из памяти, осталось чувство тоски по родителям, по родному дому, словно только села в поезд, чтобы на несколько долгих месяцев уехать от тяти да мачехи, которую любила как родную.

На лесозаготовке работали с утра до вечера, топором срубали сучки, парами пилили ручной пилой чурочки, таскали. Домой вернуться разрешили, только когда Галя совсем обморозилась, разболелась, не смогла работать. Пришла немного в себя и снова – уже в сторону Ишима, снова в зиму, снова лесозаготовки.

– Холодно, есть нечего было, лепёшки, которые ещё дома напекли, молоко замороженное – вот и вся еда, – утирая слезы, вспоминает свои мытарства Галина Григорьевна. – Вот молоко растопим и кушаем. Не выдержали мы, сбежали с этого разъезда домой. Пешком, зимой, кое-как добрались. Председатель узнал, вызвал нас в контору. Кулаком стучит по столу: «Засажу вас всех». Мы ревём, страшно, разбежались по домам. Родители нас по подпольям попрятали. Просидели мы так по норкам несколько дней, пока всё не утихло. Посадить нас не посадили, но стращали сильно.

Нелёгкая доля досталась Галине Григорьевне. Испытания выпали на семью, когда Галина ещё маленькая была. Отца отправили работать на Омский военный завод, тогда же во время родов её родная мама умерла, как и новорожденная двойня. Отца не пустили даже попрощаться с любимой женой, он сбежал самовольно домой, но так и не успел на похороны. За то, что сбежал, посадили на несколько лет. Когда освободился, послала ему судьба женщину, которая и детей его полюбила как родных.

– Трое нас в семье было: старшая сестра, я и младший брат. Он ещё в детстве умер. Поранил ногу, пошло заражение, врачей не было. Нам бабушки траву какую-то нахвалили, я побежала искать её. А что я, ребёнок, смогу найти? Только сейчас, проезжая вдоль дороги, всё время её вижу, и брат перед глазами встаёт.

В постоянной работе выросла из девчоночки Гали девушка. Работала на молзаводе сборщиком молока в деревне Гагарысова. Тогда и приметил Галину молодой парень Геннадий.

– У нас не было свадьбы, так всю жизнь и прожили, только вот перед смертью его расписались, – вспоминает Галина Григорьевна. – Двоих сыновей вырастили, сейчас они живут здесь же, в посёлке.

Сыновья часто журят мать за то, что много работает, а она не может иначе. Говорит, если сидеть без дела, только хуже становится. Летом на огороде работает, зимой снег убирает. В доме чисто и тепло. На стенах фотографии родных: супруг, дети, внуки. Прошлое – оно помнится всегда, а настоящее даёт силы жить дальше, встречать новый день.

Фото Алексея БОДРОВА