Слова, что хранило сердце

Валентина Георгиевна Киселёва из Голышманово – пенсионерка. С благодарностью и любовью она вспоминает свою маму – Мотаеву Марию Петровну, воспитавшую 13 детей. Она была награждена медалями за материнство 1, 2, 3 степеней, орденом «Мать-героиня». Марии Петровны уже нет, а в сердце дочери хранятся невысказанные слова.

«Сколько себя помню, я с детских лет мысленно делилась с тобой, мама, своими девичьими секретами, но всегда почему-то сдерживала в себе слова. Ты рано осталась без отца, он уехал из родного Тамбова на заработки и погиб. Семья переехала в Омск, поближе к родственникам. Началась война, братьев забрали на фронт, где они пропали без вести. Жилось вам трудно, тебе даже пришлось уйти в няньки, чтобы как-то помочь семье. С одеждой было плохо, носили с сёстрами одни валенки на двоих, благо, что учились в разные смены. В 12 лет вы с двумя сестрёнками втайне от матери бросили школу и устроились на работу на обувную фабрику. Жить стало легче.

После войны ты совсем юной завербовалась на стройку, где и встретила отца. Его семья была из раскулаченных, папа на десять лет старше тебя. Бабушка в Земляной не сразу приняла городскую сноху. Как тебе хватило терпения и такта выстраивать отношения с родными отца, привыкать к сельскому укладу? Для меня ты – простая деревенская женщина, улыбчивая и приветливая.

Отношение к большим семьям разное, нас часто обижали, называли нищетой, почему-то считали, что у нас есть нечего, хотя мы держали двух коров и поросят, в огороде всё росло. С детства вы с отцом приучали нас к труду. Ты сама много работала в бригаде, потом трудилась дояркой в родильном отделении фермы.

Помню, что у нас всегда толпились деревенские ребятишки, своих – полный дом, да соседские. И ты тепло всех принимала, за стол посадишь всех, накормишь. Трудно, но весело мы тогда жили. Когда мы, ученики, готовили концерт для жителей деревни, все «артисты» собирались у нас дома, репетировали. И родственники всегда останавливались у нас, хотя брат отца жил в большем достатке. У папы был крутой характер, и тебе, мама, часто приходилось гасить его гнев. Если мы провинились, сюсюкаться было не принято. Но и тогда мы знали, что вы с отцом нас любите, хотя вслух этого не произносили. Мы каким-то шестым чувством знали, что ты всегда придёшь на помощь и сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы дети были счастливы.

Прошло время, мы все выросли, у всех семьи и внуки, но я до сих пор помню вкус твоих пирогов и парное молоко с пенкой. Помню, как мы всей семьёй лепили пельмени. Как ты умудрилась, чтобы на выпускной у меня было красивое платье и туфли.

Отца не стало, когда я училась на втором курсе медицинского училища. Я не представляю, как у тебя хватало сил тянуть такую ораву. Я старалась учиться, чтобы у меня всегда была стипендия, ещё брала ночные дежурства санитаркой в детском отделении. Даже после перенесённого инсульта ты не переставала заботиться о нас. Припасёшь что-нибудь вкусное и, когда мы приезжали навестить, старалась угостить или дать с собой.

Однажды я тебя обидела. Прошло много лет, тебя давно нет с нами. А я всё чувствую вину за свой поступок. Спасибо тебе, мама, и прости нас. Каждый из нас выбрал свой путь, у всех семьи, и, если в жизни что-то не получилось – не твоя вина. Трое из твоих детей уже где-то рядом с тобой. Когда я бываю на кладбище или в церкви, всегда ставлю свечу и прошу прощения у тебя за всех нас, если мы были к тебе несправедливы, невнимательны. Нам так не хватает твоей улыбки, твоих добрых глаз, твоей теплоты.

С любовью, твоя дочь Валя».