Три гудка и пушка «Прощай, Родина»

Из школьного интервью, взятого у фронтовика.
В нашей школе состоялась встреча с участником Великой Отечественной войны Иваном Петровичем Лыткиным и тружеником тыла, ветераном педагогического труда Татьяной Фёдоровной Блиновой.
Присутствовавшие на встрече старшеклассники и учителя могли задать волнующие их вопросы. Что же интересовало сегодняшних мальчишек и девчонок? Вот что записала в своём блокноте ученица 9 класса Алина Ганиева.
– Иван Петрович, а кем вы мечтали стать в детстве?
– Хотел поступить в Тобольский рыбопромышленный техникум, чтобы водить по реке корабли. Мечта была у меня заветная, чтобы, проплывая мимо Нижних Аремзян, давать три гудка, и чтобы односельчане, услышав их, говорили: «Это Иван идёт!»
– Скажите, страшно было на войне?
– А как вы думаете? Я совсем ещё молодой парень… Очень хотелось жить. Сама подготовка к вылазке на передовую, в тыл врага уже вызывала напряжение. Ордена, документы отдаёшь старшине, домашний адрес сообщаешь оставшемуся товарищу с наказом сообщить маме, если что случится. Каждый раз перед рейдом страх. А вот когда схватишься с немцем врукопашную, страх исчезает. О себе тогда не думаешь, а о противнике, которого нужно доставить живым командованию.
– Были ли у вас ранения?
– Пушку, с которой я начинал фронтовую жизнь, пехотинцы называли «Прощай, Родина» – мы шли с ней вместе с наступающей пехотой и были первой целью противника. Так, в одном из боёв, когда освобождали псковскую землю, угодил я под вражеский огонь. Подлечившись после ранения, снова ушёл на передовую. Попал в 288-ю стрелковую дивизию, уже в качестве командира всё той же пушки. Бои – и снова ранение.
Когда вернулся из госпиталя, набирали в разведку. Вышел командир перед строем и говорит: «Есть желающие? Шаг вперёд!» Все стоят, никто не шелохнётся. И тут у меня в голове мелькнула мысль: хочу попробовать себя, узнать, каково это – быть в тылу врага. Поднял руку и как-то совершенно по-детски попросил взять меня. Рассказал, что я сибиряк, таёжник, что один в лес на зверя ходил. Доложил, что имею два боевых ранения.
В разведке получил и третье ранение. Нам приказали перетащить ящик боеприпасов через железнодорожную насыпь, где у бойцов закончились патроны. Мы всё сделали, как надо, и стали по очереди преодолевать насыпь под обстрелом. Я перебегал последним и в какой-то момент попал под пулю снайпера. Шапка прострелена, голову задело. Кровь течёт ручьём. Ребята меня перевязали. А чтобы попасть в санчасть, надо было ночью перейти поле возле деревни. Вечером бойцы отправились в разведку и доложили – деревня пустая, поросята голодные бегают. Но всё равно подходили осторожно. Оказалось, немцы вповалку в траншее спят. Мы закидали их гранатами.
А простреленную шапку я потом долго носил как память, всего на какие-то миллиметры ушёл от гибели.
– Правда ли, что на передовой давали выпить перед боем?
– Давали фронтовые 100 грамм, когда мы ходили в наступление. Но я никогда не пил и не пью. И никогда не курил. Думал, что не буду пить, курить, обязательно выживу, и другим наука будет. Поэтому я был популярной личностью на фронте. Меня брали в любую «пятёрку», ведь бутылку-то разливали на четверых. И курево своё я всегда раздавал.
– А были у вас на фронте друзья?
– Ну, а как же без друзей? У вас ведь тоже есть товарищи? Друг – первый помощник во всём, без солдатской дружбы на фронте никак нельзя было выжить.
– Где для вас закончилась война?
– Известие о Победе застало меня под Ригой. Мы расположились на короткий отдых перед очередным заданием, и все отсыпались в палатке. Ночью услышали крики и громкий шум, кругом шла пальба, осветительные ракеты взлетали всюду. Выскочили из палатки с оружием в руках, подумали, что нас окружают враги. И тут услышали о радостном известии. Это был самый счастливый день за все дни войны. Рядом сидел пожилой солдат и плакал. Я говорю ему: «Радоваться надо, война закончилась». А он говорит: «Вы молодые, вам нас не понять. Куда мне вернуться? Дом сожжён, и семья в нём погибла».
Время встречи пролетело очень быстро. Осталось ещё много вопросов, на которые гости не успели ответить. Но главное, что «память сердца» поколения 40-х дошла до наших сердец, тронула, взволновала, пробудила желание ещё больше узнать о минувшей войне и поколении победителей.