Для всех улыбка и ласковое слово

Жизнь, прожитая отдельным человеком, гораздо увлекательнее любого романа. Мы ищем громких подвигов и красивых историй, а ведь они создаются повседневными буднями...

Живём мы в сельской местности, а значит - у всех на слуху, на виду. А если речь идёт о соседях, то и подавно – за редким исключением, они вообще, как на ладони – всегда в курсе всех дел и событий. Поэтому вполне понятно и вдвойне приятно, когда люди звонят в редакцию и просят рассказать на страницах «районки» о друзьях, а то и просто знакомых, живущих в их околотке.
По совету нашей читательницы, мы заглянули «на огонёк» к жительнице райцентра Валентине Трофимовне Плесовских, у которой есть чему поучиться, на что поглядеть, чему удивиться... Ведь несмотря на солидный возраст (без малого 82 года) она держит огромное хозяйство.
Дом нашей героини, которую мы застали в разгар утренней управы, находится на Молодёжной. Нежданным гостям не удивилась, встретила приветливо, но хлопотать не перестала: ни разу не присела, не остановилась – ходила «тудым-сюдым», обихаживая скотину. Так и беседовали – на бегу...
Мелькнула мысль, что название улицы – ей под стать. Прожитые годы не особо затронули внешность. Про таких говорят – моложавая пенсионерка. Вот только травма спины заставляет сутулиться, иногда пользоваться тросточкой...
- Кот погнался за цыплёнком - я кинулась того спасать да и поскользнулась и неудачно упала, зашибла позвоночник. Вот теперь к земле-то и гнёт, - объяснила баба Валя. – Предлагали операцию, но кто знает - чем обернётся, какие последствия могут быть... Лучше с тростью дыбать, чем потом вообще с кровати не вставать...
Нашему вопросу - «Что заставляет в преклонном возрасте ворочать таким хозяйством?» - не удивилась. Судя по всему, задают его многие, и чаще, чем хотелось бы.
- Я не хочу и не могу жить в бедности! Люблю, чтобы всегда в доме сытно было, мяса вдоволь. И не с рынка – своего! Наше поколение в войну наголодалось...
Валентина Трофимовна рассказала, что отца забрали на фронт, когда ей было три года.
- С войны не вернулся, погиб. Нас у матери осталось трое. Она на ферме ухаживала за телятами, и мы всегда помогали. А чтобы понять, насколько сложным было то время, представьте такое «меню» - ели всё, что росло. Зелень шла на «пустые» щи. Смешивая лебеду и картофельные очистки, пекли лепешки. Да, летом было проще – выручал лес. Поздней осенью и ранней весной детвора пробиралась на колхозные поля, выкапывая из земли мёрзлую картошку, искали упавшие зёрнышки, подбирали колоски... С одеждой тоже было туго, многие из-за этого и школу побросали. Про учёбу - история отдельная. Тогдашние школьники обходились и без тетрадей, и без чернил, писали на чём придётся и чем придётся...
Рассказчица вздохнула, помолчала, потом улыбнулась:
- Я сама орловская, родилась там, выросла. Мечтала стать врачом, но не получилось - на вступительных экзаменах завалила математику. Помню, шла по городу расстроенная, и тут увидела вывеску «Кулинарная школа»… Вот так и выучилась на повара. Потому вышла замуж, переехала в Армизон. После того, как родила первого ребёнка, привела в дом корову. С тех пор, более шестидесяти лет, с хозяйством не расстаюсь. Каждый раз говорю себе – вот зиму переживу, а там посмотрим… Ну, не буду же я сидеть сложа руки или на брюхе лежать! Сейчас у меня куры, гуси, поросята, бык, козлёнок, и даже дойная коза - взамен коровы куплена (та вымя повредила, пришлось свести со двора)...
Резко меняя тему разговора, баба Валя командует повернуться спиной… Дескать, сейчас она быка на «фотосессию» из стайки выпустит, а он, хоть и ручной, смирный «парень», но вдруг что-то пойдёт не так... Послушно отворачиваюсь, упираясь взглядом в бревенчатую стену пригона. Искоса поглядываю - бычара, действительно, огромный, но грозным не выглядит.
- Гришенька, иди сюда, мой хороший, - ласково журчит хозяйка, подсовывая ему клочок сена. Однако рогатый тормознул у горки капустных листьев.
- Ой, чего-то он заподозрил, отойдите подальше...
- Да, вроде, не выглядит взволнованным, баба Валя!
- Неее, насторожился - я же вижу! Станьте боком, лицо не показывайте, он чужих редко видит...
Потом настала очередь козы Дашки, козлёнка Гоши... Для всех у неё нашлись улыбка и ласковое слово.
- Вот так и топчетесь целый день?
- Так, ведь одно удовольствие за скотиной-то ходить! Сейчас вот всех накормила, пойду картошку варить поросятам, отруби запаривать... А туда всегда успею, - махнула она рукой в сторону «рощи». - Дольше проживу, если хозяйство держать буду. Вот и думаю, а не жахнуть ли мне ещё десяток лет? Ради дочери и внуков, которыми горжусь и могу рассказывать часами (кстати сказать – потом так и получилось)…
Слушая её, понимаешь, что старость не так уж и страшна, и не такая она, как кажется, тоскливая пора. Просто каждый человек сам выбирает срок своего «увядания», ведь говорят, что и в тридцать лет можно превратиться в «развалину». Главное в преклонном возрасте, как и в любом другом, - иметь близких людей рядом, тогда и осень жизни, как у Валентины Трофимовны, будет окрашена в яркие золотые тона...