Упасть, чтобы подняться

Каждый вечер Юлия не спеша идёт вдоль по улице: из тюменского Свято-Троицкого монастыря до Коммунистической, 70. Здесь находится центр социальной помощи «Бомж» — для людей без определенного места жительства и тех, кто освободился из мест лишения свободы. Это учреждение женщина считает своим домом.

Смерть и воскресение

У Юлии когда-то было всё: жилье, любимая работа медицинской сестрой, материальный достаток, семья. Сегодня — только место в государственном учреждении. А еще время для того, чтобы осмыслить прожитое.

О том, что произошло четыре года назад, женщина рассказывает неохотно. Сложно объяснить, почему человек начинает опускаться при видимом благополучии. Ведь не было в ее жизни в тот момент личных трагедий, разочарований, потери близких. Никогда не была пьяницей, не курила. Просто в тридцать восемь лет… закрутило и замотало. Страсти нарастали как ком. К личным проблемам добавился алкоголь. К алкоголю — наркотики. Дни и годы, проведённые в угаре, мелькали незаметно. Юлия и не помнит в деталях, что происходило. Были неизвестные хаты, подвалы, теплотрассы… Связь с родителями и двумя родными детьми была потеряна.

Юля не знает, как год назад оказалась в Тюмени. Очнулась в областной больнице, куда ее доставили прямо с улицы. Потом попала в центр «Бомж». Без документов и человеческого облика, с основательно подорванным здоровьем…

— Помню, что лежала на кровати, сил думать о чём-либо не было. И вдруг — реально! — первый раз в жизни я почувствовала, что умираю. Смерть буквально стояла рядом, — вспоминает Юлия. — Я испытала настоящий ужас! А сознание было совершенно ясным. Я так ярко осознала, что же я натворила со своей жизнью… Поняла, что если сейчас умру, то этот ад, который испытываю, будет со мной вечно. Вспомнила, что была верующей, долгие годы ходила в церковь. И мысль была одна: успеть покаяться! Начала просить крестик, святую воду, освященное масло — хоть что-нибудь, чтобы спастись. Помню, руку помощи мне подала сестра милосердия Зоя. Она надела на меня православный крест…

Пять недель Юлия провела в больнице, борясь со смертью. Выжила. Вернулась в центр «Бомж».

— Когда я зашла в помещение, администратор социального центра Татьяна Анатольевна, всегда строгая и на вид суровая женщина, не смогла сдержать слезы, — вспоминает Юлия. — Она думала, что провожала меня в последний путь… В этом учреждении все сотрудники искренне переживают за таких бедолаг, как я. Каждый день видят десятки опустившихся, грязных, голодных, больных людей. Зимой принимают всех подряд. И каждого стремятся не только отмыть и накормить, но и дать приют, помочь восстановить документы, подлечить. Вернуть к нормальной жизни.

Помочь ближним

— Как только встала на ноги, первым делом побрела в храм. Сёстры милосердия рассказывали, что он не так далеко от центра социальной помощи. Я едва передвигала ноги, и когда увидела купола — расплакалась, — признается собеседница. — Работники монастыря меня сразу радушно приняли. Помогли купить лекарства. Я наконец-то смогла покаяться во всех грехах, снова обрела веру в Бога. Ко мне вернулась надежда. Мне сделали много добра — и захотелось ответить тем же, послужить людям. У меня был когда-то опыт работы фельдшером скорой помощи, нянечкой в хосписе. Значит, еще могу быть кому-то полезной.

В монастыре Юлия трудится помощником социального работника. Обычно ее можно найти в подвальном помещении, где хранятся одежда и обувь, которые прихожане жертвуют для нуждающихся. Юлия неплохо ориентируется в своем хозяйстве и быстро может одеть женщин и детей. Мужских вещей всегда не хватает. Едва удается обеспечить тех, кто живет и трудится в обители. Но если необходимо, работница несет одежду обитателям «ночлежки».

В социальном центре Юлия тоже трудится на полставки — работником спального корпуса. Следит за чистотой и порядком, раз в неделю перестилает постельное белье, разносит еду, ухаживает за тяжелобольными, лежачими людьми.

Со своими судьбами…

— Работать в нашем учреждении непросто. У многих бездомных от алкоголя началась деменция, лежат в подгузниках, не встают с кровати. Однако, несмотря на это, гонор остаётся! Люди привыкли к свободной жизни. Их надо приучить спать на чистых простынях, аккуратно кушать, — рассказывает Юлия. — Но я нахожу с ними общий язык. Чувствую себя комфортно. В своей стихии...

Юлия, имея за плечами личный горький опыт, убеждена, что бомжи — люди неплохие. Есть, конечно, те, у кого совесть выжжена. Но большинство — люди со своими понятиями добра, чести и взаимовыручки. Они готовы помочь любому человеку, оказавшемуся на улице, не задавая вопросов. Своих сегодняшних подопечных о прошлой жизни Юля тоже не расспрашивает. «Всё равно никто правду не скажет, — убеждена собеседница. — Зачем лезть в душу? Главное — то, что есть в данный момент. Люди протрезвели, пришли в себя. Они искренне собираются изменить жизнь. Другое дело, что страсти часто оказываются сильнее воли человека. Даже инвалиды с отмороженными руками и ногами всё равно убегают на улицу… А позже опять возвращаются в центр, искренне готовые покаяться.

Их здесь принимают снова и снова. Отмывают и откармливают. Если человек готов жить мирно, не дебоширит, не хамит, не ругается матом — его никто из социального центра не выгоняет».

Со многими постояльцами Юля живет бок о бок уже год. Её соседка по комнате, 72-летняя бабушка Капитолина, работает здесь уборщицей. Она совершенно одинока. После того, как родственники умерли, пожилая женщина заболела, год провела в больнице. А когда вышла — идти было уже некуда: комнату в общежитии отобрали. Капитолина часто ходит в храм. Есть в ней доброта, отзывчивость, терпение, смирение. С ней Юле легко и просто.

Сейчас находятся в центре молодые еще мужчины, вышедшие из мест лишения свободы. Никого у них в этом мире нет. Жить негде. Они работают, но все равно не могут быть самостоятельными. На зарплату в 10 тысяч рублей жилье не снять, коммуналку не оплатить. А ведь еще и питаться как-то надо…

Кто-то здесь живет временно, пока идет судебный процесс по поводу жилья. Кто-то ждет, когда восстановят документы, а это процесс длительный. Попадаются бездомные, которые не получали паспорт с советских времен.

Оказывается, для многих центр «Бомж» стал родным домом. Подопечные понимают, что у них такой беззаботной жизни, как здесь, нигде и никогда не будет. Наша героиня называет учреждение уникальным и готова в ноги поклониться всем, кто ее спас от смерти и приютил.

— Мама, папа и взрослые сыновья зовут меня домой, — делится Юлия. — Мы с ними каждый день разговариваем по телефону. Но я пока ничего не хочу менять. Боюсь снова попасть в ту среду, которая меня погубила…

Планов на жизнь женщина пока не строит. Но это, наверное, не главное. Главное — человек нашёл себя...

Фото Сергея Киселёва.