Это что у вас? Это счастье. Это вера. А это любовь

В доме Моисеевых любят гостей. Кого здесь только не бывает: специалисты районной администрации, педагоги, бывшие коллеги по райкомовской работе, по колхозной, по службе занятости. Дом притягивает, примагничивает, интересует и подчиняет миру своих увлечений. Я здесь была не раз. До позднейших переделок. Только кажется, что я уже давно всё знаю и о доме, и об его хозяевах, и об их увлечениях. Переступаю порог и обнаруживаю массу перемен. На веранде вижу мягкий уголок в объёмных чехлах, журнальный столик и шкаф с книгами. Думаю, с приходом тёплых деньков здесь будут охотно проводить время внуки. Поражаясь изобретательности хозяйки, следую за ней в комнату, напоминающую выставку великолепных рукотворных работ. На стенах панно и композиции, связанные хозяйкой, фотографии в затейливых рамках, изящные салфетки, множество забавных игрушек и оберегов.
Усаживаюсь в кресло – так уютно, что хочется подобрать под себя ноги и устроиться здесь как минимум на вечер. Помимо моей воли хочется. И это несдержанное хочется объединяет меня со множеством других званных и незванных гостей и посетителей. Шумные восклицания:
– Что за прелесть эти подсолнухи! А это у вас что?
– Это счастье.
– А это?
– А это любовь.
Ниже я расскажу о двух многоцветных салфетках, где цвета обозначают определённые согласные и гласные звуки. И получаются тёплые главные слова: счастье и любовь.

Я словно слышу слова самых разных людей, некогда бывавших здесь. И шуршанье пакетов и пакетиков, из которых достаются красивые интересные вещи.
– Это Вам!
– Что Вы! Ну, спасибо! – и жёлтый-жёлтый органайзер в виде собачки-символа года у вас в руках.
Это подарок! И такие подарки раздариваются всем. Уезжают в Казахстан и Литву, на север региона, улетают в Москву. Пересылаются в Тюмень, в Омутинку. Безвозмездно, то есть даром. Год волонтёров – это определённо их год. Внучка Надя – штатный волонтёр Центра спорта и работы с молодёжью «Лидер». Вика и Диана много делают своими руками по примеру старшей сестры, успешно выступающей везде и всюду: с исследовательскими работами, с танцевальным коллективом «Новые горизонты», с волонтёрским десантом. А бабуля просто не может не соответствовать. И даже задаёт тон!
Предмет моего изумлённого внимания – вещи, которые называют бросовыми. Брошенные людьми, они здесь обретают вторую жизнь, преображаются, согретые теплом умелых изобретательных рук, становятся художественными творениями. Виноградная гроздь нарядного панно – обычные пробки, обвязанные цветными нитками. Плафоны от старой люстры стали изящными вазонами, в которых расцветают атласными лепестками диковинные букеты. Карандаши и ручки хранятся в органайзере с божьей коровкой, связанной крючком.
Жёлтые и красные цветки – крышки майонезных ведёрок – украшение во дворе. Ни одной тривиальной вещи в доме, а их, больших и маленьких, – сотни: подушки, ковры, коврики, салфетки, карандашницы, закладки, игрушки-сувениры.
Всё это богатство не утратило связи со старыми, знакомыми с детства местами, с родительским домом, с тем необъяснимым по воздействию чувством, которое мы называем чувством родины.

Картинки из детства. Они как зарубки на дверных косяках, которые Василий Яковлевич делал в дни рождения дочерей. Марусины зарубки поднимались выше и выше, а следом – Галины, Олины, Ирины. В доме её детства в Новой Деревне жила большая семья: родители, бабушка – папина мама, его сестра – инвалид первой группы, четыре дочки. Дом, где не было тесно, где все друг друга любили. Василий Яковлевич Варавко был заведующим Новодеревенской фермой и комбайнером, бригадиром тракторной бригады, заместителем председателя колхоза, секретарём парторганизации. Нет сельской профессии, какую бы отец ни освоил, нет ни одного дела, какое бы он ни осилил. Мама Клавдия Алексеевна ткала и вязала; зимой ставили в доме кросна, ткали половики, лён – на одежду. Вся ткацкая фабрика была в избе: лён мяли и трепали, пряли и красили. Потом садились за ткачество. Маруся, старшая из сестёр, – первая помощница дома, на покосе, на дроворубе. Маленькие грабельки и литовочку Василий Яковлевич изладил по её спецзаказу.

Время, место и человек – неразделимая триада. И важнейшее в ней – человек. Человек, который сохранил, сберёг, не дал исчезнуть умениям и ремёслам, секретам рукоделия и мастерства. Потому и сегодня, порой до ночи, горит свет в окне Моисеевых – попросили к торжеству именной сувенир изготовить, скатерть-счастье или скатерть-любовь связать. Мария Васильевна не откажет, хоть и здоровье подводит, и домашних дел полно. Горит свет в окне. И на этот свет тянутся люди.
– Это такой кропотливый труд! Он требует работы рук, глаз, ума и души. Он требует времени. Сколько же часов Вы отводите рукоделию, Мария Васильевна? – удивляюсь я.
– Двадцать четыре часа, – смеётся она. – А если не успеваю, встаю на час раньше!
Она готова часами отыскивать под затею нужный орнамент, нужный бросовый материал – перебирать его в надежде отыскать нужного размера банки-склянки-коробки. А потом всё это воплощать в волшебные, неповторимые вещи. А потом – взять и раздарить родным, близким, друзьям, знакомым.
Этот дух волонтёрства тоже родом из детства. Мария Васильевна вспоминает, как с сёстрами по целому лету пасли гусей. С утра до вечера в неустанном дозоре гусиные пастушки. К осени птица такой вес нагуляет! Солидное стадо, огромное – вся речка белым бела. Гусей забивали, ощипывали – тоже кропотливое занятие. А потом их раздавали ближней и дальней родне: вот, мол, на ваш пай вырастили.
Сторонние вроде бы люди для меня, родители моей коллеги Марии Васильевны, но сколько раз гостила в их доме! Василий Яковлевич и Клавдия Алексеевна учили меня в строгий Великий пост готовить кисель из овса – у них он получался отменный! Добывали где-то крупное отборное зерно для всех прихожан. Угощали компотом из сухофруктов: это тебе и витаминный напиток, и десерт. Помню, как расцветало в улыбке лицо церковного старосты Василия Яковлевича в ответ на человеческую отзывчивость или благодарность. А в храме с ним можно было посоветоваться и говорить так, как будто мы давно и по-приятельски знакомы. Случилось поступить не так, как считаешь нужным, ты перекрестись и скажи про себя: «Боже милостив, буде мне грешной!», учил он. Его простые слова запали в память, врезались в сердце.
Крестьянин когда отдыхает? В непогоду. А в вёдро забудь про досуг и праздность, говорил Василий Яковлевич. Работа в деревне знай сменяется новой работой! Зато в дождливую погоду – айда в лес за ягодами и грибами. Мария Васильевна вспоминает детство: когда за окном проливной дождь, так поманит в лес! Даже весной, когда там ни грибов, ни ягод. Василий Яковлевич доставал дождевик: «А и вправду, пошли в лес. Столько купальницы за деревней!». Может, поэтому цветы – вечные спутники Марии Васильевны. Сейчас, смотрю, все подоконники уставлены горшками с геранью. Как и всё, чем она живёт сегодня, начинается с её родительского дома, давшего ей в наследство уважение ко всему, что создано человеческим трудом.

Продолжение читайте на страницах "Призыва".