Бабушка поскрёбыша

С одной стороны, хорошо быть поздним ребёнком в семье. Вся недорастраченная родительская любовь – последнему ребёнку, всё внимание старших сестёр и братьев – тоже ему. С другой стороны, остаётся совсем мало времени, чтобы почувствовать и насладиться заботой и лаской представителей более старшего поколения – бабушек и дедушек. Не так много времени и для того, чтобы узнать о них побольше у своих родителей.

   Пишу так, потому что знаю по собственному опыту. Я последний ребёнок, поскрёбыш (так меня всегда называл отец), притом очень поздний ребёнок. Маме было 43 года, когда я родилась, а отцу – 51. Поэтому двух дедушек и бабушку я никогда не видела, они умерли ещё до моего рождения. Вторая бабушка умерла, когда мне было всего 6 лет. Детская память избирательна и не прагматична. О бабушке я помню немногое: седая, маленькая старушка, с огромной косой, которая, когда бабушка садилась на кровать, свисала почти до пола. Помню, когда бы мы ни приехали к ней в гости, вокруг неё всегда были дети, её внуки. Она всех угощала конфетами, которые каким-то чудесным образом появлялись у неё из-под подушки. И ещё помню то, что мой отец носил бабушку на руках в баню или переносил, опять же на руках, с печки на кровать, так как в силу возраста и своих недомоганий она уже не могла передвигаться сама.

   Прошло много лет. Я выросла, получила образование, переехала в город Сатку (Челябинская область), вышла замуж, родила детей. И нисколько меня не печалило то, что я ничего, или почти ничего, не знала о своей бабушке. Пока не стала бабушкой сама. Пока внучки (а их у мня 6) не стали спрашивать у меня о моих бабушках и дедушках. Тогда я решила составить свою родословную и записать какие-либо воспоминания оставшихся родственников о моей бабушке – Анастасии Дмитриевне Метелёвой (мы, все 19 внуков и внучек, называли её бабушкой Настасьей). И вот что мне удалось узнать о ней…

   В далёкой сибирской деревне Тюлешов Бор в конце 19 века родилась дочь, и назвали родители её Настей, Анастасией. Назвали её так потому, что она родилась очень слабенькой, а Анастасия в переводе с древнегреческого означает – воскресение, возвращение к жизни. Может, благодаря имени девочка выжила? Росла здоровой, красивой, озорной.

   Детство, как и у всех в то время, было трудным, усугублялось ещё и тем, что это было деревенское детство, да ещё в многодетной семье. Рано пришлось Насте выучиться шить, прясть, ткать, ухаживать за младшими сёстрами и братьями, помогать по хозяйству. Не боялась никакой домашней работы, словно знала, что всё это ей пригодится в жизни. Несмотря на это, она росла весёлой, независимой, гордой девушкой, хорошо пела, слыла лучшей плясуньей в деревне. Особенно удавались ей дробуки (быстрое движение ногами на одном месте). Говорят, во время пляски за один вечер могла сносить пару валенок. Оставалось время и на приятные забавы: вышивать, мастерить куклы-обереги, водить хороводы.

   Не заметили родители, как заневестилась дочь. А добрая слава о ней уже разнеслась по всей округе. И донеслась она до солдата, только что вернувшегося из царской армии, в которую его призывали на 15 лет. Но, то ли смерть его отца была тому причиной, то ли последние изменения срока службы в царской армии, которые произошли в 1906 году, стали судьбоносными для парня. Из армии Степан вернулся через три года.

   Пора жениться, заводить семью. Тут-то и помог слух о славной девушке из соседней деревни.

   Перед 18-летней невестой предстал красивый здоровяк-богатырь, способный (по словам родственников) поднять на своих плечах лошадь. Или, если лошадь не могла сдвинуть воз, он распрягал её и воз вёз сам. Ну, как тут не влюбиться в такого, как говорят, с первого взгляда. Со свадьбой тянуть не стали. Через год родилась дочь, а затем ещё – четыре, а после – два сына. Семь. Семь своих продолжений. СемьЯ. Параллельно с этим строили дом, обзаводились хозяйством: до пяти коров и лошадей, много кур, уток, гусей, свиней, овец гуляло на их подворье. Сеяли рожь, пшеницу, лён. Вот где пригодились навыки, приобретённые Анастасией в детстве: молотить зерно, теребить и прясть лён, шить одежду. Трудилась от зари до зари. Своих детей тоже с детства приучала к труду. Благодаря ей дети всю жизнь не чурались никакой работы. Излишки продавала на базаре, обменивала. Счастливо жила семья. Всего вдоволь, во всём достаток. Дети обуты, одеты, во всём помогали родителям.

   Но нечаянно нагрянула беда… В 1932 году семья была раскулачена. Всё имущество: скот, инвентарь, одежда -- было описано и изъято. Бабушка Настасья, спасая последнее, что было в семье, оставила младшенького посреди пустого дома одного: авось пожалеют мальца, не выкинут на улицу. Выкинули. Комиссия по раскулачиванию не поддалась жалости. Последними лохмотьями укутали мальца и посадили на снег – напротив опечатанной двери отчего дома. (Это ж сколько надо было иметь бабушке сил и мужества, чтобы пережить всё?).

   Дом конфисковали, семью выгнали на улицу. Сначала семья жила в бане, потом её приютили родственники. Сам Степан Фёдорович отправлен по решению суда на лесозаготовки сроком на 10 лет.

   Семья осталась без главы и без каких-либо средств к существованию. Бабушка -- с семью детьми одна. Младшему сыну Пете едва исполнилось два года. Помощи ждать было неоткуда, её родительская семья тоже была раскулачена. Родители, сёстры и братья – все были высланы. Казалось бы, куда можно выслать из Сибири, ан нашлось место и подальше. Так, по воле судьбы бабушке Настасье в сорок лет пришлось взять обязанности главы семьи на себя.

   Через четыре года Степан Фёдорович сбежал с лесозаготовок. Здоровье его было уже подорвано. Домой больной дедушка добирался пешком, ночевал в скирдах сена, снежных сугробах. Не помогло бабушкино лечение травами, в которых она знала толк. Всю жизнь она лечила и ставила на ноги многих, не только родных, но и всех односельчан, особенно детей. Но мужа спасти не смогла. Спустя год Степан Фёдорович умер от туберкулёза. Очередной удар по моей бабушке, после которого она долго ещё не могла оправиться.

   После смерти мужа семье стало жить ещё тяжелее. Независимость и гордость бабушки, приобретённые в юности, наверное, исчезли, когда она видела, как младшие дети ходят по деревням и просят милостыню, начинают зарабатывать сами: пасти свиней, наниматься в работники, заготавливать на продажу дрова. Приходилось и с этим мириться. Но даже в такие трудные годы бабушка Настасья учила своих детей одному: «Умри, но не трогай чужого!»

   В конце тридцатых годов стало немного легче. Старшие дети подросли, обзавелись семьями. При бабушке осталось только трое. Да и им возраст уже позволял работать в колхозе. Казалось бы, жизнь налаживалась, но наступил 1941 год. Пришло время провожать на фронт родных и близких ей людей. Первым, уже в начале августа 41-ого, проводила на фронт зятя, мужа старшей дочери. А в январе 1942 года семья получила известие, что зять пропал без вести.  

   Всё тяжелее стало растить детей. Но она готова была жить на крапиве, лебеде, ягодах и грибах, иногда на картошке, которая выручала осенью, только бы скорее закончилась война. Об этом она молилась каждый день, ведь у неё подрастали два сына. Но бог не услышал её молитвы. В 1944 году, когда старшему сыну Ефиму только-только исполнилось 18 лет, ей пришлось-таки отпустить его на фронт. И опять молилась день и ночь, чтобы сын вернулся домой живым и невредимым. Вернулся живым, даже с медалью "За отвагу", но раненым в ногу. Рана долго не заживала. Но на этот раз врачи и бабушкино знание трав помогли. Рана затянулась, только вот нога стала чуть-чуть короче другой.

   Победу восприняла, как самый счастливый день в жизни. С фронта вернулся с двумя орденами Красной Звезды и орденом Славы III ст. второй зять, муж ещё одной дочери. Уже не надо было бояться, что младшего сына заберут на фронт, а значит, он останется жив.

   Не менее трудными были и послевоенные годы. Всё та же нищета, голод до истощения, в голове одна мысль – чем бы накормить детей. И только в 50-е годы бабушке стало жить легче. Все дети завели свои семьи. Сама она жила с одной из дочерей, помогала воспитывать многочисленное количество внуков и внучек. Была доброй и заботливой бабушкой. Никогда ни на кого не повышала голоса. Никто никогда не видел её слёз. Но всегда все дети и внуки прислушивались к её голосу. Её решение в семье было окончательным. Удивительно, бабушка прожила такую сложную, невыносимо трудную жизнь, но не озлобилась, не утратила веру в людей, не утратила своего оптимизма.

   Годы и подорванное здоровье взяли своё. В 69 лет её не стало.

   Думаю, что моя бабушка совершила материнский подвиг, подвиг верности, преданности и любви. С неё можно брать пример.

   Последний приют моя бабушка (вместе с дедом) нашла в земле деревни Заборки. Внуки и правнуки помнят её, регулярно посещают место, где похоронена бабушка, содержат его в идеальном порядке. Когда я бываю в Сибири, на своей малой родине, обязательно иду на могилку и задаю один и тот же вопрос: «Откуда, бабушка, ты брала силы? Что помогло тебе всё пережить, выстоять и продолжить жить дальше?» Ответа нет…

   P.S. В апреле 1996 года Степан Фёдорович и Анастасия Дмитриевна Метелёвы реабилитированы посмертно.

   (Петя – это Метелёв Пётр Степанович, Ефим – это Метелёв Ефим Степанович, которые многие годы жили со своими семьями в Викулово. В Викулово сейчас живёт дочь Ефима Степановича – Фунтикова Людмила Ефимовна.

Некоторые внуки и правнуки Степана Фёдоровича и Анастасии Дмитриевны Метелёвых живут в Заборке и Балаганах, некоторые проживают за пределами района и области).

Любовь (Рогалёва) ЕЖОВА, г. Сатка