Дата эта со слезами на глазах

Мир устроен удивительным образом, разные по характеру события тесно переплетаются нитями истории. Вот уже почти четыре десятилетия в нашей стране, едва отшумят школьные выпускные балы, как зажигаются поминальные свечи. Светлый праздник юношеских надежд сменяется Днём памяти и скорби. Молодость беспечна и жизнерадостна и, наверное, только с годами, преодолев какие-то трудности, пережив горечь утраты, познав путь к победе, мы начинаем чувствовать подобные даты, понимать их душой.

Июнь. Моя знакомая Александра Батт рассказывает об отпуске, проведённом в Берлине. На фото, конечно, есть и Рейхстаг, стены которого хранят записи солдат-победителей.

– Ходили с большой группой туристов, в ней в основном американцы, англичане, из русских – только я с сыном, поэтому экскурсовод рассказывает на английском. Мой Егорка, а ему десять, больше вертит головой, чем слушает. И тут экскурсовод просит меня вслух прочитать на нашем русском что-нибудь из написанного. «Слава героям, водрузившим знамя Победы над Берлином: 1) Шиндряев 2) Александров 3) Наливайко», – читаю, а голос дрожит. И чувствую, что глаза мокрые, а сын замер и смотрит на меня. И вся группа затихла, а слёзы не только у меня.

Январь. На краю прочищенной от снега обочины сразу за мостом через Упоровку стоит сухонькая старушка. Стоит минут пять уже, всё то время, пока иду до неё от светофора. Она опирается на трость и смотрит прямо в суровое мужское лицо в солдатской каске. Поравнявшись, останавливаюсь – вдруг устала или плохо.

– Да вы идите, я всегда тут по пути в магазин задерживаюсь. Доброе место – тятю моего отсюда на фронт проводили, обратно не дождались. Вот и видаюсь с ним только здесь, как мимо пройти. Вон и фамилия его выбита.

Хотя… Однажды, на уютной, обрамлённой елями площади, у того же памятника неизвестному солдату увидела трёх первоклассниц. Они не шумели, не играли, а, стоя вдоль высоких плит обелиска, вслух по слогам читали фамилии и инициалы. И сосредоточенно считали ушедших бойцов.

Ирина КУРГУЗОВА.