Залежалый товар

(Окончание. Нач. в № 98).

- Когда они напару пошли на праздник, тогда и я ей залюбовалась.

- С праздника вернулись поздно, и Игорь сразу домой. Трезвый как стёклышко. «Не подавали?» - спросила. «Сам не пил», - ответил. «Ольга запрещала?» Сказала: «Дело хозяйское». Он же знал: выпьет рюмку – не остановится. И держался.

- Вот, - встрепенулась Кузьмовна, - если каждый раз при выпивках будет перебарывать себя – без всякого кодирования справится с этим страшным злом. К ворожее не ходи.

- Да он, праздник-то, был бы один, а то ведь каждый день да не по одному. Вот свадьба намечалась. Назавтра утром Игорь заявил, что будет жениться на Ольге. Я хоть и ждала этого, но промолчала. Да и что говорить-то? Невесту хаять – зря слова тратить, будущую сватью нашу помоями обливать – не пристанут. И сын об этом знал. А Володя посоветовал: «Оставь свою ревность к Валентине: не молодая ведь. Пусть женятся». Вот и женились.

- А я, - удивилась моя тёща, - про свадьбу не слышала.

- Её и не было. Мой муж не разрешил. «Ты, - сказал он Игорю, - будешь десять раз жениться и каждый со свадьбой? Не будет! Сходись да прижми хвост.

И Валентина не стала настаивать на свадьбе, наверное, не верила, что уживутся. По себе судила.

- Замечено, милочка, - без свадьбы семья крепче складывается. И разойдутся молодые – так не шибко позорно: мол, и не женились вовсе.

- Вот и мы посидели у нас один вечер с новой роднёй. Родственников ни с нашей, ни с Валентининой стороны издалека не приглашали: дорога дорогая. Посидели, попели, «горько» покричали. Бабы всплакнули, кто от горя, кто от счастья. Мы с Валентиной друг у друга прощенья попросили. О будущем молодой семьи потолковали. Договорились, что наш сынок к сватье «в дом войдёт» и сразу же поедет на Север работать по вахте: нахлебником в новой семье не будет.

- И поехал? – удивилась Кузьмовна.

- Ещё не прошла и неделя медового месяца, как пестовские ребята его с собой в Нефтеюганск повезли. А я, дурочка, перед отъездом возьми да скажи: «А Ольга тебя дождётся? А то, как Светка, завертит хвостом?» «Мама, - обиделся он, – я же тебе говорил, что Ольга столько лет как девушка для меня себя берегла. Теперь она моя. Будет ждать!»

И верно, каждый день интересовалась, не сообщал ли что нам. Неделю, другую, третью нет. Приехал через месяц. И тайком по огородам – сразу к нам. Вижу: немного выпивши. Шепчет, чтобы я о его приезде не сообщала Ольге. Не хотел, мол, пить, да парни- попутчики пристали: дескать, надо обмыть первую северную получку. Не устоял. Теперь стыдно жене показаться – она просила не пить.

- Вот видишь, - как-то злорадно выкрикнула Кузьмовна, - в ком что есть – не выбьешь. Что Ольга могла с ним сделать за это? Ничего.

- Не скажи, - возразила Татьяна Павловна, - в тот раз он сам ей признался в выпивке и готов был ко всему. Но она не стала закатывать скандала. Не ругала, не стыдила, а молча подошла к нему, крепко обняла, в губы поцеловала и грустно сказала: «А я-то думала, что ты меня выбрал, а не вино». Отстранилась и пристально посмотрела в глаза. И он не стал оправдываться, не говорил, что виноват, не просил прощения – язык не поворачивался. Тоже глядел ей в глаза. Потом спросил: «Мне уйти?»

И тут из кухни выглянула Валентина, не слышавшая ничего, кроме последних слов, и подошла к Игорю: «Зачем уходить? Завтрак готов. Ольга, приглашай мужа к столу». А та шепнула ему: «Пока забудем об этом». И повела в передний угол. У него как гора свалилась с плеч. Долго целовал нежную Ольгу на глазах изумлённой матери. Ни каялся, ни клялся, что больше без её разрешения в рот вина не возьмёт.

- Ну и как? – поинтересовалась Кузьмовна. – Не пьёт?

- Второй год по вахте работает. В Нефтеюганске заряжает какие-то аккумуляторы. Каждый раз после месяца разлуки домой летит как на крыльях. Всегда трезвый. И дома глотка в рот не берёт. Вот как Ольга на него подействовала! А Тамарка да Светка ничего не могли сделать!

- Это, милочка, - стараясь как можно больше повернуть свою голову на короткой шее в сторону собеседницы, назидательно произносила Кузьмовна, - помогла сделать только настоящая любовь. Она может всё.

- А я, кстати, - вдруг вспомнила Татьяна Павловна, - на днях в Артёмовке Тамару Ивановну повстречала. С матерью вела малыша лет двух. Увидела меня – и с разговором. Мол, муж бросил, приехала к родителям совсем. Игорем интересовалась, будто ничего не слышала о нём. «Не женился ещё?» - спросила. И тут у меня с глубины души такая гордость за Игоря, за Ольгу поднялась, что, в упор посмотрев на всех этих Ивановых, громко и чётко ответила: «Да, женился». «На ком?» - деланно удивилась Тамара. «В жёны взял, - тут я перевела взгляд на её мать, когда-то обидевшую меня, и бросила ей, - в жёны взял «залежалый товар», Ольгу, соседку нашу». Тамара ухмыльнулась и равнодушно пожелала: «Счастья им!» Но я заметила грустинку в её глазах. Да и сама она всё такая же красивая, какой была в девках. Наша Ольга по красоте лица ей, пожалуй, уступает.

- Да с лица ведь воды не пить. Главное в человеке – его душа. А у Ольги, судя по твоим словам, она добрая. Так вот скажи мне, милочка, стоило ли твоему Игорьку гоняться за счастьем, когда у него рядом, как говорится, под боком, такая невеста вырастала?! А он-то хоть знает, что у него сын родился?

- В том-то и дело, что пока не знает. Рассчитывал, что Ольга ещё дней через пяток родит. А она поторопилась. Не успел вернуться. Будет только завтра.

- Да, - посочувствовала собеседнице Кузьмовна, - роды – дело неотложное. Говорят: родить – нельзя погодить…

Заканчивая разговор, подходила к концу и наша поездка. Татьяна Павловна, увидев родную Артёмовку, приготовилась к выходу. И я, воспользовавшись молчанием собеседниц, спросил у пассажирки: «А не напьётся ли Игорь, узнав о появлении на свет своего наследника? Ведь мало кто из мужиков не «обмывает» ребёнка. Радость же великая!»

Вопрос Татьяну Павловну сперва будто поставил в тупик, но потом нашлась: «Сам – нет, - твёрдо заверила она. – Выпьет, если Ольга разрешит».

- Да-а, - растянула моя тёща, когда мы остались в машине вдвоём, - крепко взяла она мужика в руки. А потом, подумав, повернулась ко мне и заключила: «С вами только так и надо!».

13.03.2010 г.

Яков ЧИСТЯКОВ