Эхо прошедшей войны

«Охота за тенью» совместный проект «Тюменского курьера» и газеты «Светлый путь» продолжается

В прошлом выпуске я уже рассказывал, как случайное движение компьютерной «мышкой» позволило приоткрыть еще одну страницу в нашем поиске. На этой странице – голоса солдат, которые без малого семь десятков лет назад пропали без вести на полях войны.

Напомню: когда закончилась война, военные комиссариаты приступили к сбору документов, которые могли бы пролить хоть какой-то свет на судьбу пропавших без вести под Москвой и в большой излучине Дона, под Винницей и в Прибалтике. Работа считалась секретной. И этот гриф по неизвестной причине сохранялся долгие годы.

«Секретно. Экз. N 1

Город МОСКВА, бюро по розыску рядового и сержантского состава Советской армии.

Представляю список на военнослужащих, с которыми семьи потеряли связь в период Великой Отечественной войны.

Н-Тавдинский райвоенком майор Панько. Отпечатано 2 экз. 1- адресату. 2 – в дело РВК. 19 мая 1947г.»

В списке, скрупулезно собранном майором Панько, 105 фамилий. Воинское звание, год рождения, какой местности уроженец, кто родственники. И против каждой пометка – пропал без вести. А кроме этих скупых, в общем-то, сведений, письма с фронта. Своего рода подтверждение, что красноармеец такой-то воевал. И, как ни горько это говорить, как будто потерялся в грохоте боя.

Вот одно из самых первых писем:

«Письмо от 8 июля 1941 года. От известного вашего сына Шабалина Григория Александровича. Привет всем, дорогая мамаша и дорогие сестры. В настоящее время сообщаю, что мы находимся сейчас в военной обстановке. Вы это тоже знаете. Теперь я пишу письмо из города Литин. Сейчас мы находимся ближе на 500 км. Пока до свидания, остаюсь жив здоров. Ваш сын Шабалин».

Григорий Шабалин, 1918 года рождения, призван в РККА в 1940 году. Служил в г. Коростень Житомирской области. Когда началась война, его часть перебросили в городок Литин Винницкой области. Больше писем не было. В базе данных «Мемориал» он до сих пор считается пропавшим без вести. По словам редактора районной газеты «Светлый путь» Михаила Князева, эта фамилия и сейчас есть в Паченке и Мияссах.

А в это время уже в солдатскам строю стоит еще один «сын Шабалин», Дмитрий. Ему всего 19 лет. Это даже по письму чувствуется.

«Письмо от 2 мая 1942 года. От сына Шабалина Дмитрия Александровича. Добрый день, дорогие родители, мамаша и сестры Нюра, Маня. Во-первых, сообщаю, что я вам, дорогая мамаша, не писал письма полмесяца. Потому что было некогда, находился в дороге. Отправились мы из Кукуевки 11 апреля на фронт и пришли на передовую линию фронта 20 апреля. Пробыли здесь 2 дня в обороне, и я, мамаша, видал фашистских извергов, были они от нас за 200 метров, тоже в обороне. На третий день нас направили в полковую школу учиться на младших и средних командиров в город Волочанск. Учатся нас с нашего района Кузнецов Никифор Александрович и Ярков Иван. Находимся вместе, а остальные товарищи уже в бою. Черепановского Шуру Богданова ранило, когда были в обороне. Питание хорошее. Мой адрес: полевая почта N 1675, отдельный учебный батальон, вторая рота. Курсанту Шабалину Дмитрию Александровичу. Вот всё».

И это оказалось действительно всё. Домой, к Прасковье Яковлевне Шабалиной и к сестрам Нюре и Мане, не вернулись ни Григорий, 1918 года, ни Дмитрий, 1922-го. Пропали без вести. Все, что от них осталось, – вот эти два письма, да и то, наверное, в семье они не сохранились. Мы их читаем только благодаря майору Панько.

«Здравствуйте, все родные! Первым долгом спешу сообщить, что сегодня праздновал Новый год и свою годовщину (именинник) в ожесточенных боях с немецкими захватчиками. Получили от трудящихся новогодние подарки, содержащие все необходимые предметы обихода бойца – и вино, колбаса, печение, сахар и прочее. А в час ночи в боях со сволочами героически погиб смертью храбрых пулеметчик, мой лучший друг-односельчанин Николай Фёдорович Куприянов. Он был вместе со мной, и его пулемет поражал меткими выстрелами врага, но вот один миг, и ему злая фашистская пуля вонзилась в грудь и отняла его жизнь. Смерть его была легкой; он ничего даже не успел сказать и даже пошевелиться.

Мы его похоронили днём в деревне Владычино Московской области. Передайте об этом его жене Нине.

Барсуков ранен в руку, Зорин Иван Артемьевич – точно не знаю, некоторые говорят, что убит, а некоторые – ранен, если сумею уточнить, то сообщу. Из всех тавдинцев остался на сегодняшний день, наверное, один я.

Пока до свидания, желаю будущего счастья. Целую, ваш Игнатий.

1.01.42г. Адрес: Полевая почтовая станция N 1613, литер «О», мне».

Мы пока не узнали, кто автор письма. Может быть, кто-нибудь в Нижней Тавде вспомнит? Все-таки имя Игнатий нечасто встречается. Больше мы успели узнать о тех, кто упомянут в письме. Николай Куприянов, сержант, родился в 1917 году в д. Зырянка Тугулымского района. Призван в мае 1940 года. Жил в Нижней Тавде на улице Советской с женой Ниной Петровной. Воевал под Москвой. По номеру полевой почты мы попытаемся установить полк и дивизию.

«Объяснение. Я, Медведев Кирилл Яковлевич, был в бою на Северо-Западном фронте под Старой Руссой, где был вместе со мной тов. Парамонов Михаил Дмитриевич. Он находился рядом со мной, после чего 22 апреля 1942 года в 2 часа дня меня ранило, а Парамонова Михаила Дмитриевича убило насмерть. Меня взяли в санчасть, а он остался на поле боя. Адрес: 21 армия 72 полк. К сему Медведев».

Обстоятельный майор Панько, как выясняется из приписки, «Правильность подписи заверяет Миясский сельсовет», собирал информацию о пропавших без вести у тех, кому повезло на фронте, кто хотя и был ранен, но вернулся домой…

Кирилл Медведев и Михаил Парамонов попали в 1272-й стрелковый полк 384-й стрелковой дивизии, которая формировалась на территории нашей области и оказалась в тяжелых боях под Старой Руссой. Примерно в те же дни отправлялась из Ишима 229-я стрелковая дивизия, под Сталинград, в большую излучину Дона.

«Письмо 1942 года июля 17 дня. Добрый день или вечер, здравствуйте, дорогие многоуважаемые родные, шлю я вам свой пламенный сердечный привет и желаю самых наилучших успехов в жизни, а главное здоровья. Во первых строках я сообщаю, что послал вам с дороги несколько писем, но не знаю, получаете вы или нет. А сейчас хочу сообщить, как во Владимировке погрузились на пароходы и поехали водным путем, рекой Волгой. Ехали двое суток, посмотрел, что за река, очень и очень широкая. До Каспийского моря не доехали километров 250. А сейчас приехали в Сталинград, выгрузились на берег и опять сейчас погружаемся на подводы, в том числе и я со своей канцелярией. Дальнейший путь наш неизвестен. Прошу не беспокоиться. Ваш сын Слепченко Евграф Никонович».

Ни в одной из баз данных нет упоминания о Евграфе Слепченко. Во втором томе книги «Память» говорится, что он пропал без вести. Автора письма мы нашли только в списках 229-й дивизии среди мальчиков 1923 года рождения, мобилизованных Нижнетавдинским РВК 22 декабря 1941 года и зачисленных в полк 25 декабря, приказ N13, параграф 11. Скорее всего, его судьба повторила судьбу многих из этой дивизии. О чём наша газета писала год назад в очерке «Дивизия двадцать третьего года рождения».

«Конаковой Елене Ивановне. Сообщаем, что ваш Конаков Александр Гаврилович убит 6 января 1942г. в Московской обл., Лопатинского района, д. Бренёво, где и похоронен на поле боя. Пишите ответ, как получите письмо, Лебедевой Надежде Петровне. До свидания! 10 апреля 1942.»

Возможно, эти данные показались недостоверными – в книге «Память», том 2, Александр Конаков из д. Еремино, числится без вести пропавшим. Между тем, одно только упоминание деревни Бренево позволяет предположить, что красноармеец Конаков воевал под Москвой в составе 41-й стрелковой бригады. Как раз между 4 – 16 января 1942 года бригада штурмовала северную окраину Бренёво, потеряла 420 человек убитыми и ранеными и, наконец, взяла Бренёво (подробности см. «Охота за тенью», выпуск 47-й, 14 октября с.г.).

Не могу не упомянуть последнее письмо из списка майора Панько. В нём товарищи Ивана Михайловича Шавырина, погибшего в Смоленской области, пишут, что сержант Шавырин пал смертью храбрых и похоронен 15 сентября 1943 года с воинскими почестями на высоте у д. Ново-Тишево Ельнинского района. Все-таки это уже вторая половина войны. После Сталинграда и Курска.

Рафаэль ГОЛЬДБЕРГ