Согласились в несогласии

На конференции в Мюнхене Сергей Лавров поднял проблему ПРО

Сергей ШИЛЬНИКОВ Евгений КРАН (рис.)

На прошедшей неделе в Мюнхене прошла 47-я Международная конференция по безопасности, которую окрестили исторической. На ней глава МИД России Сергей Лавров и госсекретарь США Хиллари Клинтон обменялись ратификационными грамотами Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений СНВ-3.

Предыдущий договор СНВ-2 истек 5 декабря 2009 года. Разработка нового началась в апреле 2009 года сразу после встречи Дмитрия Медведева и Барака Обамы в Лондоне.

Договор СНВ-3 президенты подписали 8 апреля в Праге. Ряд положений вступил в силу в момент подписания, то есть до ратификации. Ратифицировать СНВ-3 договорились одновременно в обеих странах до конца 2010 года.

Ратификация в американском конгрессе сопровождалась ожесточенными дебатами и попытками республиканцев заблокировать подписанный документ. В итоге он всё же был ратифицирован сенатом с поправками.

Затем договор ратифицировался в обеих палатах российского парламента, где тоже развернулись дебаты и появились поправки.

28 января 2011 года Дмитрий Медведев подписал ратификационные документы, а 3 февраля то же сделал Барак Обама.

Подписанный президентами договор СНВ-3 ограничивает общее число развернутых ядерных боезарядов 1550 единицами для обеих сторон. Число развернутых межконтинентальных баллистических ракет (МБР), баллистических ракет атомных подводных лодок (БРПЛА) и тяжелых стратегических бомбардировщиков-ракетоносцев для России и США не должен превышать 700 единиц. При этом каждый стратегический бомбардировщик рассматривается как одна единица.

Договор не распространяется на боезаряды, находящиеся на долговременном хранении.

Предусмотрен двусторонний обмен телеметрическими данными, полученными в ходе испытательных пусков МБР или БРПЛА. Такой обмен «производится раз в год не более чем по пяти пускам», входит в детали «Независимое военное обозрение». Другими словами, число испытательных пусков в год не может быть больше пяти.

Договор СНВ-3 заключен на десятилетний срок. В течение 45 дней после обмена ратификационными грамотами, стороны обменяются полной информацией касательно вооружений, а через 60 дней будут возобновлены взаимные инспекции, сообщает «Российская газета».

Обмен ратификационными грамотами стал главным событием 47-й мюнхенской конференции. Конференция обещала стать апогеем «перезагрузки» отношений с США и НАТО (впервые это слово прозвучало именно здесь, в Мюнхене, два года назад в выступлении вице-президента США Джо Байдена).

«Эта конференция слишком часто омрачалась разногласиями между Россией и НАТО. Я счастлив, что в этом году это не так. Ратификация соглашения по СНВ даст новый импульс развитию партнерства между альянсом и Россией», – открыл нынешнюю конференцию генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен.

Под бурные аплодисменты собравшихся Сергей Лавров и Хиллари Клинтон передали друг другу заветные папки. «Теперь у нас нет никаких трудностей перевода», – припомнила госсекретарь США о досадной ошибке своих спецов, спутавших «перегрузку» с «перезагрузкой».

По светящемуся лицу Хиллари Клинтон нетрудно было понять её эмоции: для шефа, Барака Обамы, договор по СНВ является едва ли не единственным оправданием полученной в 2009 году Нобелевской премии.

Российский министр был более сдержан. Своё выступление на конференции Сергей Лавров начал с того, что связал потепление отношений с Западом с выдвинутой президентом Дмитрием Медведевым идеей о заключении договора о европейской безопасности (встреча в верхах Совета Россия–НАТО состоялась в Лиссабоне 20 ноября; в ней приняли участие главы 28 государств-членов альянса).

Со слов министра получалось, что именно этот проект (который пока никто всерьез не поддержал) привел к значительной разрядке напряженности в Европе. «Легко и изящно!» – одобрительно шептались некоторые участники конференции, недолюбливающие американцев.

Однако как только Сергей Лавров заговорил о создании системы противоракетной обороны в Европе на основе предложений России о «секторальной ПРО», лица большинства слушателей снова стали хмурыми, отмечает «Коммерсант».

Глава МИД РФ посетовал на то, что Москва так и не допущена к обсуждению этого проекта на равных, и пригрозил «асимметричным ответом», если система всё же будет создаваться без учета российских пожеланий.

«Сейчас переговоры по ПРО идут одновременно внутри альянса и в рамках Совета Россия – НАТО,– пояснил в кулуарах постпред РФ при НАТО Дмитрий Рогозин. – И внутринатовские дискуссии всегда на шаг, а то и на два впереди – внутри Совета нас обычно ставят перед какими-то уже свершившимися фактами, что совершенно неприемлемо».

Факты, перед которыми ставят российских дипломатов, не особо утешительны. По словам одного из натовских чиновников, многие достижения, объявленные в рамках встречи в верхах Совета Россия–НАТО, «были анонсированы авансом».

«Мы действительно провели совместный анализ угроз, но так и не пришли к единому мнению, поскольку очень торопились подписать хоть какой-то документ к саммиту, – пояснил он. – В итоге там записано, что мы «согласились в несогласии».

Одним из разногласий, по словам дипломата, является нежелание России указывать в обзоре Иран в качестве главной угрозы. «Следует говорить о ракетной угрозе с южного направления, тыкать пальцем в какие-то конкретные страны не имеет смысла», – парирует Рогозин.

Разногласия по поводу формулировок меркнут на фоне основного противоречия, связанного с нежеланием США отказываться от развертывания системы ПРО по предлагаемой Соединенными Штатами схеме.

Позиция Вашингтона по этому вопросу остается непреклонной. «Возражения России абсолютно неприемлемы и абсурдны. Мы должны развивать систему для защиты самих себя и наших европейских союзников», – заявил сенатор Джон Маккейн.

Эту позицию в целом разделяет и администрация Барака Обамы. Как сообщила в Мюнхене Хиллари Клинтон, первый этап размещения этой системы начнется уже в этом году.

«В этом году мы вытащим проект ПРО из-под сукна и начнем реализовывать его, размещая радары на суше и системы Aegis на кораблях в Средиземном море. Мы дали понять, что мы не потерпим никаких препятствий для развития нашей системы ПРО. Правительство США сделает всё возможное для защиты Америки, наших войск и наших союзников от стран за пределами Европы».

Лишь затем Хиллари Клинтон добавила, что Вашингтон готов работать с Москвой «по обмену данными и совместному анализу угроз», отмечают «Известия».

Россию такое положение вещей категорически не устраивает. «После полного развертывания американская ПРО сможет перехватывать межконтинентальные баллистические ракеты, что ограничивает российский ядерный потенциал,– пояснил Рогозин. – Наша позиция абсолютно прозрачна и гибка как никогда: мы готовы взять на себя почти любую роль, которую нам предложат, лишь бы это было честное и равноправное обсуждение».

Российские дипломаты очень рассчитывали на то, что их позицию поддержат европейские страны. Но они не намерены отказываться от уже проделанной работы и допускать Россию к обсуждению столь деликатной темы на равных правах с членами НАТО, отмечает «Независимая газета».

«К июню мы подготовим первый обзор по ПРО в рамках НАТО и затем уже будем принимать решения. Но отказываться от американских предложений неразумно: они ведь обеспечивают нашу безопасность, – говорил в кулуарах один из европейских участников конференции. – К тому же эта концепция «секторальной ПРО» пока не слишком ясно изложена – немногим лучше, чем идея по договору о евробезопасности».

Другой европейский представитель в НАТО предположил: «Русские просто хотят получить доступ к нашим технологиям, а отдавать их мы никому не намерены». Большинство европейцев и американцев, отмечает «Коммерсант», выказывали уверенность, что рано или поздно Россия всё равно согласится на предлагаемые ей условия, а «сейчас у ЕС, НАТО и США куда более серьезные проблемы из-за ситуации в Египте».

Очевидно, в Москве так не считают. «Заложенные в договор принципы равноправия, паритетности, равной и неделимой безопасности создают прочную основу для современного российско-американского взаимодействия в самых разных областях. Вступающий в силу с этого дня договор благотворно скажется на международной стабильности», – сказал на конференции Сергей Лавров.

При этом он напомнил, что при ратификации СНВ-3 Россией установлен ряд особых положений – например, Москва оставляет за собой право отказаться от взятых обязательств, если США в том или ином виде будут создавать национальную противоракетную оборону.

«Исключительные обстоятельства» делают прекращение действия договора автоматическим в случае «существенного нарушения США обязательств по новому договору о СНВ, способное привести к возникновению угрозы национальной безопасности РФ», а также «развертывания США, другим государством или группой государств системы противоракетной обороны, способной существенно снизить эффективность стратегических ядерных сил РФ», – говорил Сергей Лавров.

Кроме того, при ратификации СНВ-3 Совет Федерации поддержал обращение Госдумы к президенту Дмитрию Медведеву с призывом к обновлению ядерного комплекса. Ратификационные положения обязывают руководство страны «поддерживать боеготовность сил ядерного сдерживания при любом развитии стратегической обстановки», «сохранять и развивать необходимую научно-исследовательскую и опытно-конструкторскую базу, а также производственные мощности».

Словом, происходящее на конференции живо напоминало беседу глухого с немым. При таком варианте не исключено, что в 2012 году, спустя пять лет после памятного выступления Владимира Путина, в Мюнхене могут зазвучать похожие речи.