Чтоб не отстать и не пропасть

В малой деревне Козловка сумели построить современную ферму и обновить технику

Галина БУРОВЦЕВА /фото автора/

В лесу, у самой деревни, прогуливаясь летом по грибы-ягоды, зимой – на лыжах, можно встретить диких животных: енотовидную собаку, грациозную и более осторожную косулю, а кабаны проторили дорогу к сенажной траншее возле самой фермы и по ночам всю зиму кормятся. Быть может, из-за обилия диких коз в прилегающих лесах и деревню когда-то Козловкой назвали. В наше время для сохранения уголка природы создали вокруг нее заказник, стало быть, охотникам сюда дорога «заказана». Но это к слову. Рассказать же хочу о единственном здесь сельхозпредприятии, которое так и называется – ООО «Козловское».

В пору крутых реформ в сельском хозяйстве первых лет постсоветского периода один из крупных в Голышмановском районе совхозов – «Ражевский» – ликвидировали. Тогда и образовал ассоциацию крестьянско-фермерских хозяйств (сложив причитающиеся жителям деревни имущественные и земельные паи) молодой специалист Евгений Пономарев, бывший управляющий отделения совхоза. Взял на себя ответственность за поля, за ферму, впрочем, и за всю деревню. И удержал от ликвидации животноводство, когда многие сельхозкооперативы в ту пору избавлялись от него по причине нерентабельности. Крен на производство зерна привел к обвалу цен на него. Тогда Пономарев открыл в деревне пекарню, она давала дополнительные рабочие места и, главное, «живые» деньги. Много лет минуло, но и сейчас среди жителей райцентра и окружающих сел есть поклонники «козловского» хлеба, несмотря на широкий выбор производителей этой продукции. Хозяйство не просто выкарабкалось из экономических сетей для мелких рыбешек (ведь сколько крестьянских хозяйств почило?!), за прошлый год в ООО «Козловское» надоили по 5200 килограммов молока от каждой коровы, площадь пашни выросла с тысячи гектаров до 3600.

Сентиментальные «симменталки» пришлись ко двору

– Если бы я умел предвидеть, то строительство фермы началось бы не осенью 2008 года, а на год-два раньше. Рассчитывал в первый же год погасить долги строителям, и урожай для этого вырастили в позапрошлом году неплохой, а продавать пришлось всего по две тысячи рублей за тонну зерна. Так что долги подрядчикам до сей поры висят грузом. Вот что значит непредсказуемость капиталистического рынка, – рассуждает Евгений Михайлович.

Это он сейчас сожалеет, что раньше не взялся за кардинальное обновление фермы, а сколько взвешивал все «за» и «против», изучал проекты, прежде чем решиться строить современный животноводческий комплекс без единой опоры внутри и первым в районе купить нетелей симментальской породы у фермеров в Дании и Словакии.

В коровнике тишина. После вечерней раздачи кормов доярки «собирают урожай». В руках у каждой пульт управления. Елена Кочеткова подносит его к бирке на ухе очередной коровы, и вся информация о ней передается в диспетчерский пункт.

– Нам бы компьютерщика грамотного, который мог бы анализировать ситуацию, подключать к делу нужных специалистов, но пока приходится самому этим заниматься, – поясняет руководитель предприятия.

– Теперь-то мы к новым коровам уже привыкли, и они – к нам, – рассказывает Елена Кочеткова, доярка с большим опытом. – Несмотря на внушительные габариты, они очень сентиментальны, чувствительны даже к звукам: стоит громко чем-нибудь стукнуть – сразу отреагируют, и надой молока может снизиться. Трактор загудит – рев поднимут.

Все оборудование на ферме шведское, «делавалевское», по пути от вымени до охладителя молоко не контактирует ни с воздухом, ни с рукой человека. После работы доильные аппараты отправляют в «посудомоечную» машину.

Раиса Ноговицина из Аромашевского района:

– Увидела объявление в газете, что нужна доярка, приехала в Козловку и осталась, купила домик. Такой фермы я еще не видела – для нас здесь всё благоустройство! Душевые, туалеты, комната отдыха, стиральный «автомат» – и работать-то интересно, – делится она хорошим настроением.

Коровы тем временем подбирают с кормового стола угощение. Хотя есть шведский кормосмеситель, разные добавки доярки раздают вручную, чтобы, говорят, обеспечить индивидуальный подход к каждой корове.

– Вот наша телятница, – Елена Кочеткова улыбнулась подошедшему к нам молодому человеку Евгению Шкуро. – Не удивляйтесь, у нас это дело мужское. В прошлом году за новорожденными телятами ухаживал мой муж, нынче на нем все большое домашнее хозяйство. Шесть коров доит сейчас аппаратом, а раньше руками, молоко сдает круглый год. Он же понимает, что мне на ферме работы хватает.

Несмотря на категоричное «нет» ветеринарного врача Андрея Курочкина, мне удается глянуть на новорожденных телят. Кудрявый каштановый бычок, покачиваясь, пробует свои ноги, и мне кажется, что клетка для него уже тесновата. Родился он весом 73 кг! В период первых отелов «иностранок» специалисты практически жили на ферме. И сейчас действует жесткое правило: в случае отёла дежурный звонит директору, где бы Пономарев ни был, процесс под его контролем в любое время суток.

– Сейчас боязни нет, как вначале, когда появились животные незнакомой нам породы. Главное, надо было почувствовать, понять их, – рассказывает Андрей Курочкин, врач без малого с двадцатилетним стажем. – Безусловно, с первого дня жизни теленка соблюдаем все рекомендации зарубежных и областных специалистов. Вот этому бычку год и четыре месяца, к маю он будет весить центнеров пять.

Выращивать весь молодняк и зарабатывать на продаже не получилось. Финансовые трудности заставили продать бычков маленькими (но пять оставили, чтобы посмотреть, как будут набирать вес), да и строительство телятника у предприятия только в перспективе.

Но каждую телочку здесь буквально холят и лелеют, для их содержания реставрировали старое помещение. Родившиеся от «иностранок» первыми на сибирской земле, содержатся они отдельной группой в новом комплексе. Он рассчитан на 204 коровы, а закупили за границей 160.

– Областной департамент АПК предлагал докупить племенных телочек той же породы, но увеличивать кредитные обязательства и жить в долг непросто. На части рабочей площади вместо коров, которые должны ежедневно давать продукцию, стоят телята. Зато мы их сохранили. В тех телочках, которых сами вырастили, я и вижу перспективу нашего предприятия, – поделился планами Евгений Михайлович. – Кальций, жмых, все необходимые для развития организма добавки даем, но «химией» особо не пичкаем. Есть порядка семидесяти телочек, к концу года часть из них пополнит дойное стадо. Конечно, мы стали производить молока больше – ежедневно продаем по две тонны, но о рентабельности обновленного животноводства можно говорить через три-четыре года, когда рассчитаемся с долгами и будет собственное воспроизводство стада.

Чтобы каждое поле порадовало

Если раньше для производства кормов местным земледельцам хватало пятой части имеющейся пашни, то теперь для этого определена половина площади – практически все поля Козловского отделения. А зерно выращивается уже на Земляновском отделении соседней сельской территории. Прежние хозяева брали с них центнеров по десять, у Пономарева гектар стал давать вдвое больше. Весеннее солнце слизало снег с полей, и к новому сезону у механизаторов все готово. Для них приобрели три отечественных посевных комплекса.

– Кое в чем они уступают технике известных зарубежных брендов, и все же выполняют целый комплекс операций. Что немаловажно, стоят они гораздо дешевле, благодаря чему нам удалось обновить и тракторы. Так что на всей площади работаем по энергоэффективной технологии, – рассказывает Евгений Пономарев. В этой сфере производства он, по профессии агроном, как рыба в воде. – Некоторые хозяйства сеют до пяти сортов пшеницы, нам, считаю, достаточно двух-трех. Подготовили свои семена, купили «новосибирской-29» первой репродукции. Стараемся выращивать качественную продовольственную пшеницу (при необходимости она может стать сырьем для нашей пекарни) и фуражное зерно.

Заниматься одним сортом, считает агроном, крайне рискованно. Лет восемь назад мало кто в районе сеял раннюю «новосибирскую-15», а в «Козловском» к осени отличный хлеб стоял на полях. Начали убирать, тут дождь зарядил на две недели – весь хлеб потеряли, на корню пророс. И это урок. Когда на рынке не давали цены на зерно, было выгодно размолоть свое, забрать муку, отруби, заплатив за услуги. Перерабатывали до 5 тысяч тонн пшеницы. Теперь иная ситуация: проще зерно продать, а муку для своей пекарни купить. Большой прибыли производство хлеба не дает, и все же пекарня держится на плаву, а это тоже рабочие места для селян.

Чтобы брать с гектара, надо ему и давать, восполняя бонусы плодородия. Второй год в Козловке вывозят на поля органические удобрения собственного производства, считай, бесплатные. Припасли, как назвал Евгений Михайлович, дежурную норму минеральных – исходя из финансовых возможностей, а хотелось бы больше. Если в животноводстве предприятие испытывает дефицит квалифицированных рабочих и специалистов, то в полеводстве на смену опытным механизаторам приходят местные молодые ребята. Василий Кузьмин – тот человек, которому не надо объяснять, когда и как сеять. У него чутье: пора выходить боронить, чтобы удержать в поле дефицитную ныне влагу. Да не дар и не ясновидение это, а многолетний опыт не равнодушного к своему делу простого механизатора. Больше всего он занимается выращиванием кормовых культур для симменталок. Но коли подоспели поля, на сев зерновых выходят вместе все три комплекса. Земляновцы Александр Глущенко, Александр Гвоздев тоже хорошо знают свое дело. И снова будут стараться, чтобы осенью, когда сядут за штурвалы комбайнов, урожай радовал.

Хотя и «втёмную», работают на перспективу

И при прошлогодней засухе земледелие не осталось в убытке благодаря государственной поддержке.

– Какую рентабельность сельхозпредприятия можно считать оптимальной? – поинтересовалась у руководителя.

– Процентов до двадцати – для развития. Хотя бы десять, – чуть поразмыслив, ответил Е. М. Пономарев. – За прошлый год заработали на продаже молока 10 миллионов рублей, плюс на зерне 16 миллионов. Миллиона три прибыли для нас было бы вполне нормально. Но этого на деле не получается.

– Насколько помогает действующая система субсидий?

– Получили три миллиона. Если бы закупочная цена на молоко была 17-20 рублей, то и субсидия не нужна, а в современной экономической ситуации без нее сельхозтоваропроизводителям не выжить. По сложившейся традиции предприятия-переработчики выдают нам аванс на три месяца «под молоко», используем на весенне-полевые работы, это тоже поддержка. Компенсируется из бюджета часть затрат на препараты и добавки для коров. Скажем, купил десять тонн жмыха, заплатил 120 тысяч рублей и 50 тысяч получу дотации. В итоге в цене реализации продукции субсидия составляет процентов двадцать, а это для предприятия – серьезная финансовая поддержка.

– Насколько реально для вас спланировать год?

– Хочу вспомнить добром товарный кредит в земледелии – заранее знали цену реализации зерна. Как без этого вести расчеты, формировать бюджет? А сейчас работаем «втёмную».

– Вашему предприятию по силам обеспечить стабильную и достойную зарплату рабочим?

– Если этот год «вытяну», то и предприятие, и моя семья в частности, будут жить нормально. Сейчас достаточно большие суммы необходимо выплатить партнерам, подрядчикам, банкам, лизинговой компании и погасить мелкие долги. А толкусь на одном объеме реализации – две тонны молока в день. Коровы не выйдут на луга, летнего увеличения надоев не будет, а лишь затраты на кормление. Зарплата рабочих небольшая, но стабильные десять-двенадцать тысяч рублей – для деревни, считаю, неплохие деньги.

Сейчас хозяйство работает на перспективу.