Одна трагедия на всех

26 июня отмечается Международный день борьбы с наркоманией. Согласно официальной статистике Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, за прошедшие десять лет в России число наркоманов увеличилось в девять раз. Около 4-5 млн. россиян регулярно употребляют наркотические средства, среди них подростков и молодёжи в возрасте от 11 до 24 лет - до 2 млн. человек. Особенно беспокоит, что 60% потребителей наркотиков составляет молодое поколение россиян в возрасте от 18 до 30 лет. Причём эти данные лишь вершина айсберга - в действительности наркоманов в России гораздо больше, некоторые эксперты называют цифру более 10 миллионов человек. Примерно 10 миллиардов долларов в год составляет незаконный оборот наркотиков в России, а 25% преступлений так или иначе связаны с наркоманами.

На фоне общероссийских данных в Уватском районе наркозависимых не так много. На 20 июня на диспансерном учете состоит 21 человек, из них 7 женщин. По сравнению с 2010 годом количество сократилось.

Задумывая этот материал, у меня было желание поговорить с больными наркоманией и узнать, считают ли они себя таковыми и о чем мечтает наркоман, зная, что он практически обречен на гибель. Попытка поговорить с ними оказалась тщетной. Кто-то сразу же отказался говорить о своих проблемах, а были и такие, кто перед нашим приездом принял дозу дурмана и потерялся во времени суток, предполагая, что еще раннее утро, а на самом деле был поздний вечер.

А вот родители наркоманов охотно шли на контакт. То ли у них уже все переболело и кроме бессилия они ничего не испытывают, то ли им необходимо поделиться своей трагедией и почувствовать поддержку со стороны. Вот одна из таких исповедей несчастной матери.

«Моя дочь - второй ребенок в семье. Росла доброй и послушной девочкой. Училась прилежно в школе, особенно легко ей давалась математика. Мечтала организовать свой бизнес и заниматься торговлей. Ничего не предвещало беды.

В шестнадцать лет девочка влюбилась. Это было большое, настоящее чувство. Мы были не против. Юноша из положительной, трудолюбивой сельской семьи, к тому же уже отслуживший в Вооруженных силах. Позднее оказалось, что там он пристрастился к дурману.

Через какое-то время они стали жить вместе. Он работать не хотел и находился на обеспечении родителей.

Вскоре мне стали говорить, что их замечали за сбором мака. Я не хотела в это верить. Пыталась оправдывать детей, но жалобы стали все чаще и чаще. Дочь утверждала, что маковое молочко собирают для мужа, а сама она не употребляет наркотиков. Я верила, ведь у них родился совершенно здоровый малыш. Видя с какой любовью заботится дочь о ребенке, плохие мысли напрочь вытеснились из моей головы.

Но время шло, ребенок подрос, и я начала замечать, что что-то происходит с моей девочкой. К сыну охладела, почти все обязанности по его воспитанию возложила на нас. Вместе с мужем часто отсутствовали дома, появились подозрительные знакомые. Очень быстро моя красавица превратилась в худую, неопрятную, развязную девицу.

Чем дальше - тем страшнее. Ушел из жизни её муж, не выдержал молодой и здоровый организм такого нашествия суррогата. Горе для родителей и мальчик остался без отца. Дочку трагедия подкосила основательно. Взяться бы за ум и жить ради сына, но она совсем покатилась по наклонной. Любой наш разговор воспринимался ею с агрессией. Уже несколько лет живет как в дыму.

А последний год для нас стал сплошным кошмаром. Девочка пристрастилась к дезоморфину. Только в редкие минуты просветления вспоминает о сыне. Мальчик все видит и знает, что мама больна и ей нужна помощь. Очень переживает, когда она подолгу отсутствует дома.

Я хочу ей помочь, да и сама дочка уже не раз просила о помощи. Это страшная трагедия, ведь никакого удовольствия не испытывает, а колется лишь для того, чтобы снять ломку. Количество доз и их размер постоянно увеличивается. Я понимаю - если так будет продолжаться, то мы её потеряем.

Но появился маленький лучик надежды. На днях отвезем её в Тобольский наркологический диспансер, там освободилось одно место в женском отделении. Попытаюсь уговорить после лечения пройти курс реабилитации

у специалистов-психологов, а потом уехать на время из села. Все молимся Богу, только бы она не передумала и не сбежала из больницы. Я надеюсь на лучшее.

Не подумайте, что в районе наркоманам раздолье. С ними работают полиция, КДН и социальные службы, и есть даже положительные результаты. Часто слышу, что многие завязали с этой пагубной привычкой, но на мою дочь пока ничего не действует».

Наш разговор состоялся на крыльце дома, где у наркоманов так называемый притон. Как не ужасно прозвучит, но мать пришла проверить, жива ли её девочка. Из дома то и дело выходил молодой человек с двумя огромными железными кружками. Набрав в колонке воды, он возвращался обратно. Зачем он это делает, осталось для меня загадкой. Из сеней шел нестерпимый запах. Оказывается, такое зловоние распространяется во время приготовления очередной дозы. Глядя на происходящее, женщина обреченно констатировала, что, наверное, таким образом дочь прощается со своей «прошлой» жизнью.

Во время разговора мать не плакала, видимо, все слезы уже давно пролиты, только в глазах была такая обреченность и скорбь о своей беспомощности. А в голосе грусть о неудавшейся жизни своей любимой младшей дочери.

Честно, смотреть на неё без сочувствия было невозможно. Только во время рассказа о внуке на её лице появлялась одинокая, мимолетная улыбка, как лучик солнца во тьме. Одна только мысль стучала в моей голове: не дай Бог никому когда-то испытать подобной трагедии.

Лариса ФИЛАТОВА