«Лекарство и любовь продлят больному век!»

Более сорока лет тюменский анестезиолог Эмиль Франк отправляет людей в загадочный мир сна. И хотя все лавры после удачной операции достаются хирургу, первые минуты на операционном столе и самые зыбкие, проведенные в реанимации, принадлежат именно ему, врачу-анестезиологу-реаниматологу.

Эмиль Ильич любит заставать врасплох вопросом о том, кто же был первым анестезиологом? Многие, как правило, теряются в догадках, вспоминая историю. «А первым был тот, кто усыпил Адама, чтобы из его ребра создать женщину. И имя ему было – Бог», – с улыбкой говорит доктор, чьим хобби уже давно стало написание стихов.

Нас решили «подарить» Омску

— Эмиль Ильич, выбранная специализация – это предопределение или случайность?

– Скорее, случайность, о которой не жалею. Я закончил Омский медицинский институт и очень хотел работать в Тюмени, поближе к родным. Но так как это был юбилейный, пятидесятый выпуск, то нас всех решили «подарить» Омску. Меня настойчиво уговаривали остаться на кафедре микробиологии. Я же посчитал, что похороню себя заживо среди колбочек и пробирок, поэтому отказался. К счастью, на распределении присутствовал главный врач онкодиспансера из Тюмени. Он-то и решил мою судьбу.

«И с онкологией меня случайно обвенчали,

И окрыляет данный юности обет»

– А правда ли, что за всю жизнь вы сами лишь однажды были под наркозом?

– Мы приехали в Сибирь из Молдавии. Моего отца уже после войны арестовали за то, что он был «эксплуататором». А он просто вместе с братом имел свой магазинчик! Отец прошел войну, когда о нем «вспомнили». Ночью пришли с винтовками и приказали быстро одеваться. Из вещей разрешили взять только самое необходимое. Я тогда был маленький, ничего не понимал, поэтому очень обрадовался возможности покататься на большой машине. Вот такие первые воспоминания детства! А потом нас сослали в глухую деревню, что в Ярковском районе. Там мы и жили.

Однажды, когда мне было пять лет (это случилось на майские праздники), старший брат принес мне в подарок подшипники. Я почему-то затолкал шарик себе в нос. Что только не делал: и махорку нюхал, чтобы «вычихнуть», и магнитом пытался вытянуть. Все напрасно. Местный фельдшер отказался долбить нос и отправил нас в Тюмень. Снег тогда выпал по колено, а мы с братом брели пятьдесят километров до Ярково, чтобы оттуда доехать до города. Там я получил первый и, надеюсь, последний в жизни наркоз. Шарик благополучно достали.

– Интересующий многих вопрос. Пациенты, очнувшись от наркоза, рассказывают вам о путешествиях по другим мирам?

– Среди моих пациентов не было никого, кто вернулся бы с того света. Люди просто спят. Некоторые препараты раньше вызывали галюцинации. Поэтому могли возникнуть картинки ада или рая, яркие, ослепительные вспышки. Сейчас мы от них отказались.

– Вы материалист или верите в Бога?

– Я верю в создателя. Вселенная бесконечна, как и жизнь в ней. Человек не мог получиться из ничего. Мы все – часть Космоса. Наша Земля состоит из космических пылинок. И жизнь на ней – тоже часть великого целого.

– Откуда к вам приходит вдохновение, когда вы пишете стихи?

– Разные чувства: восторг, горечь, любовь дарят вдохновение. Когда отправляешь человека, не зная куда, то чувствуешь себя в какой-то степени распорядителем человеческой души. И это не может не вызывать разные эмоции. Я пишу не только на медицинские темы. В моих стихах – борьба добра со злом, созидания – с разрушением:

«Чтоб выдержать, сплетаем знанья с силой наших рук,

Чтоб победить, мы держимся друг друга.

Как на войне – средь повреждений, крови и тяжелых мук

Больного вырываем мы из дантевского круга».

Волшебные иголки

– Если бы вы были спортсменом, наверное, были бы многоборцем. Когда занимаетесь реанимацией человека, вы и кардиолог, и пульмонолог, и нефролог в одном лице. А еще и иглоукалыванием лечите…

– Часто осложнения случаются уже после операции. Многие касаются сердца. Поэтому я должен уметь прочитать кардио-грамму или знать принцип работы искусственной почки. Это требует огромных знаний. И если человеку плохо, сколько ни помогай, все равно мало.

А иглорефлексотерапия – мое давнее увлечение. Я, наверное, человек не совсем нормальный. Все, что увижу, хочется освоить. И, когда заговорили об иглоукалывании как о неизвестной науке, способной чуть ли не воскрешать мертвых, я заинтересовался. Съездил на специализацию в Новокузнецкий институт и начал практиковаться. Кроме того, иголки обладают обезболивающим эффектом. Это непосредственно связано с моей работой. У нас однажды у одного пациента после операции случился психоз. Никак не мог из него выйти. Я поставил ему иголки, психоз прошел. Однажды дежурил в роддоме. Там женщина очень тяжело рожала. Меня позвали дать ей лечебный сон, а я решил поставить иголки. До этого она сутки мучилась, а здесь – через час родила. Уже в конце родов я подошел к ней, чтобы иголки забрать, а она кричит: «Не вынимайте!».

– Правда ли, что правильный наркоз способен бороться с раком?

– Анестезиолог правильным введением наркоза в организм пациента может воспрепятствовать дальнейшему распространению раковых клеток. Дело в том, что во время операции в кровь попадают злокачественные клетки. Они провоцируются недостатком кислорода. Так вот. Если во время операции и в послеоперационном периоде следить за сердечным выбросом и объем циркулирующей крови будет достаточным, то человек не будет в дальнейшем подвержен метастазам, а значит, быстро пойдет на поправку.

– Нередко можно услышать сегодня замечания о том, что уровень студентов-медиков оставляет желать лучшего. А как вы оцениваете подрастающую смену?

– Кадры приходят все одинаковые. Они одинаково ничего не знают. И я, когда пришел в онкодиспасер, тоже ничего не знал. Опыт нарабатывается, он приходит с годами.

ДОСЬЕ «АИФ»

Эмиль Ильич Франк. Родился 15 апреля 1944 года в Молдавии.

В 1967 году закончил Омский медицинский институт. С 1970 года – заведующий отделением анестезиологии и реанимации областного онкологического диспансера. Отличник здравоохранения, заслуженный врач РФ. Жена, Наталья Никифоровна, – заместитель главного врача областного онкологического диспансера.

Сын Евгений, работает хирургом.

Юлия ЗЕЛЕНСКАЯ

Фото из архива онкодиспансера