КОСА (Казанский отдел сатиры)

Тюремный антураж нынче в моде

Память о неволе, тюрьме, сталинских лагерях у нас на генетическом уровне. Пращуры наши сиживали в местах не столь отдалённых за принадлежность к классу мироедов, за политический анекдот, за колосок и ни за что. Народ наш доселе слагает песни, снимает кино о разбойниках и лидерах преступных группировок. Тюремная тематика продолжает оставаться модной в искусстве, жизни, архитектуре.

Про лагеря и тюрьмы я вспомнил не случайно. Построили у нас в селе Казанском казённый дом для отсидки не по своей воле. Здание из красного кирпича прямо-таки очаровывает тех, кто, от сумы и тюрьмы не отрекаясь, сидеть в нём не собирается. Тюремным замком любоваться можно часами. Вот ведь как жизнь наша стремительно меняется к лучшему! Научились мы даже тюрьмы строить красиво. Едут по республиканской дороге дальнобойщики и взгляда отвести не могут от строения, похожего на терем, и восклицают, наверное: «Живут же люди!» Идут по дороге волонтёры и салют отдают красивейшему из зданий. Самолёты летят и крыльями машут зданию, похожему с высоты небесной на шоколадную дольку. Если бы не развалины маслозавода, то можно было бы подумать, что на южных рубежах села Казанского строится силиконовая долина. Ну, не силиконовая, так силикатная. Ну, не долина, так возвышенность или низменность на худой конец.

К добру ли, к худу ли, но черты казённых учреждений специфической направленности проступать стали в местном градостроительстве. На асфальтированной площадке бывшего промкомбината, где ещё недавно можно было беспрепятственно кататься по кругу на экскаваторе, возведены заборы из колючей проволоки. Причём не по периметру территории, а по центру площади с прилегающими к ней строениями (см. фото).

Ограждение сооружено с любовью и на века. И всё-таки чего-то недостаёт. Не мешало бы возвести вдоль колючей проволоки ещё и лагерные вышки. На каждую из них посадить по ряженому охраннику с винтовочкой в руках и в бушлатах гулаговского покроя. Для пущего куража можно бы изредка из винтовочек по прохожим постреливать холостыми патронами. И цепных собачек ростом с телёночка пустить по проволоке, а к колючке подключить ток высокого напряжения. Одним словом, дерзайте, граждане. Тюремный антураж нынче в моде.

Порезвились и похрюкали

С воодушевлением и обострением патриотических чувств встретили и отметили мы восьмидесятилетний юбилей района. То, что патриотов малой нашей родины хоть пруд пруди, доказывало народное столпотворение на стадионе спортивного комплекса.

Хотелось подхватить слова песни о любимом всеми Казанском районе, да слов никто не знал. Вместо слов слёзы умиления и радости от осознания кровной связи с этой землёй.

А связь эта действительно крепка. Так крепка, что природа родного края задыхается от наших любовных патриотических объятий. В песнях о Казанском районе ярко выражены три составляющие красоты нашего края – земля, водоёмы и селения.

Земля, как правило, в песенных текстах характеризуется как эталон богатства, щедрости и целомудрия. Воспеваются водоёмы, до верхней кромки берегов заполненные хрустально - чистой водой, ухоженные селения. О, если бы неодушевлённый окружающий мир мог говорить! Земля-матушка обвинила бы нас, прямоходящих, в издевательствах над ней, водоёмы выплеснули бы в наши наглые и лицемерные лица всю грязную воду, а селения сбежали бы от нас, как посуда и другие предметы обихода от неряшливой Федоры.

Последствия праздника, посвящённого юбилею района, доказывают, что многие из нас, помимо лица человеческого, имеют ещё и свинячью рожу. Днём, в разгар торжества, в толпе не проступало ни одного поросячьего пяточка. А наутро, с ужасом озирая пространство стадиона, где проходили юбилейные празднества, думалось, что не люди здесь шумели и веселились, а стадо свиней рылами рыло родную землю. Целый день после юбилейного торжества работники стадиона выгребали, выметали, выносили и вывозили мусор в виде пустых бутылок, стекла и использованной разовой посуды. Пострадала даже огороженная, отчуждённая от места разгуляя территория хоккейного корта. Причём поросята на двух ногах гадили со злорадством. Стеклянные бутылки не просто бросались, а разбивались об асфальт. Знай, мол, наших!

Даже под трибунами, где пить и есть можно только на четвереньках или в дугу согнувшись, вчерашний мусор лежал ворохами.

Железные объёмные контейнеры, расставленные по всей территории спорткомплекса, заполнены мусором были отчасти. Доверху их загружали уже утром работники стадиона.

Свинство в нас живуче, как дурная привычка. Причём появляется оно не в одиночках и даже не группах, а носит характер массовый и повсеместный.

Наверное, очень скоро местные наши власти вынесут решение впредь проводить массовые праздничные мероприятия на мусорных свалках. А что, это самое подходящее место для увеселительных мероприятий. Асфальтированные площадки на помойках имеются, электричество подведено, все удобства для пьющих, жующих и гадящих одновременно созданы. В перерывах между танцевальными забегами-скачками можно бульдозер с лопатой пустить. То-то будет весело, то-то хорошо! И никаких расстройств наутро для тех, кто отвечает за порядок в нашем селе.

Ночью нужно отдыхать

Незабвенного Козьму Пруткова спросили как-то: что, мол, важнее – солнце или луна?

– Конечно же, луна, – без сомнения ответил душевед. – Солнце светит, когда и без него светло, а луна – ночью.

Мудрые слова Козьмы Пруткова на ум пришли короткой, но, увы, безлунной июньской ночью. В это время суток стояла такая непроглядная темень, что мне, любопытствующему, невозможно было разглядеть с фонарём или без фонаря под глазом возвращается с гулянки орущий во всю глотку прохожий.

Фонари на столбах не горели, наверное, потому, что летом всё-таки по ночам тепло. Заплутавший человек, упав в канаву или ударившись челом в столб, не загинет, не замёрзнет. Это зимой морозы под сорок. А может быть, не горят фонари на столбах потому, что казанские влюблённые стали жаловаться в администрацию села, что при ночном освещении они целуются, то и дело озираясь по сторонам. Сколько времени тратится понапрасну!

– Да мало ли что может случиться в жаркую летнюю пору, – вслух размышлял я. – Может быть, провода за день нагреваются до такой степени, что им к ночи нужно остыть во избежание аварии в светлое время суток. Да и вообще, какого чёрта шариться по ночам? Появилось желание поглазеть на электрический свет ночью – зажигай его дома. Щёлкни выключателем и хоть до утра вытаращивай глаза на лампочку.

При этой мысли я выключил свет и, вздохнув с облегчением, улёгся в постель. Ночь – она для того, чтобы спать, а не философствовать при электрическом свете.

Дежурный «косарь»
Олег ДРЕБЕЗГОВ
Фото Олеси РУФ