В подземелье дверь железная, на замок заперта

Елена ДУБОВСКАЯ /фото автора/

Отыскать старый дом под номером 1 на улице Пристанской меня подстегнуло простое любопытство. «Дивные дела там творились», – сказывали бывалые люди. Не плутая в лабиринтах старых улочек, я уверенно вышла к Пристанской. Название ее подсказывало, что это район возле реки Туры.

Вот он, загадочный дом! Переживший столетие, уже врастает в землю. Нижняя часть постройки – каменная, побелена белой известью, другой этаж, с мезонином, – деревянный, окрашен коричневой краской. Всем своим видом особняк показывает, что изначально жили в нем люди небедные, купцы или мещане.

По крутой деревянной лестнице поднимаюсь в коридор, справа дверь затянута марлевой шторой, из-за нее доносятся вкусные запахи кухни. Я – незваный гость, впрочем, и не напрашиваюсь в гости. Мне бы о тайнах выведать, жильцы-то уж наверняка о них понаслышаны. На стук вышла миловидная женщина. Уловив с полуслова цель моего визита, звонким голосом прокричала:

– Людмила Павловна! Тут – к вам, – а мне уже тихо пояснила: – Она 40 лет в доме живет. Про подземный ход знает.

Людмила Павловна Мальцева, несмотря на свои преклонные лета, легко сошла по ступенькам.

– Те, кто жил здесь 50-60 лет назад, поумирали все. Я одна осталась, – говорит приветливая бабушка.

Она вышла на улицу, всплеснула руками, указывая себе под ноги.

– Тут и начинался подземный ход. Роза Федоровна Обухова по соседству со мной жила. Утром пошла на работу на завод АТЭ, с крыльца ступила да и провалилась. Это произошло в 53-м году, еще Сталин был жив. При нем на работу ни на минуточку опаздывать нельзя было: такие санкции, боже упаси!

Ну, вытащили ее, испуганную. Цела, невредима, на работу убежала. А Гену Трубицына любопытство раздирало. Он обвязал себя веревкой, взял фонарь и спустился в подземелье. Рассказывал потом, что подземный ход проложен от дома и идет сначала прямо, а потом делится на две развилки. Увидел еще железную дверь, на которой висел здоровый амбарный замок. Идти дальше было опасно, и он не смог толком обследовать подземелье. У-у, разговоров-то было!

А что с этим подземным ходом делать? Жильцам домой проходить небезопасно, вдруг опять кто-нибудь провалится. Домоуправление приняло меры. Засыпали ход, утрамбовали. Вот и сказ весь.

– А кому до революции дом принадлежал, интересовались?

– Я слышала от старых людей, что вроде как купец Маслов его построил. Дорога тут есть неподалеку, ее еще Масловским взвозом называют. Внизу дома служанки жили. Во дворе хозяйственные постройки были. Сорок лет назад вместо купеческих новые сараи построили. Вот еще что – во дворе была выгребная яма, ее ни разу за много лет не чистили, все нечистоты сами по себе уходили куда-то под землю. Дом неблагоустроенный, раньше дровами топили, теперь, правда, паровое отопление. Воду с колонки таскаем. Кухня – общая, в коммунальное жилье превращен купеческий дом.

– Людмила Павловна, а я в каталоге исторических памятников Тюмени читала, что жил здесь господин Керженцев, начальник станции Тура. Звать Михаил Степанович. В 1938 году его расстреляли. Сам же дом построен приблизительно в конце 1880-х.

– Надо же, – удивилась моя собеседница. – Так ведь я на этой станции 32 года проработала! Вела приемку грузов. На Север в контейнерах много чего отправляли.

…Людмила Павловна проводила меня за ограду, вспомнила, что ранее здесь стояли добротные красивые ворота, сейчас – жалкий заборчик. А подземный ход, если и правда существовал, то основательно утрамбован. Не успели в 53-м году вездесущие быстроногие газетчики поведать миру о сенсации. Впрочем, партийная печать тогда писала совсем о другом…