Сплетённые судьбы

Когда из жизни уходит человек, то эту утрату переживают близкие люди. Когда умирает деревня, то сиротеет несколько поколений её бывших жителей.

Деревня Успенка прекратила свое существование в середине 80-х годов. А люди, некогда населявшие её, до сих пор с болью говорят об её исчезновении. Так было и во время нашей встречи с Иваном Фёдоровичем Налимовым, ныне жителем Малоскаредного. Хотела рассказать о нём, а получилось, что сделать это, не упоминая Успенку, невозможно.

Со своей супругой Анной Яковлевной, которая активно вступила в нашу беседу, они одними из последних покинули умирающую деревню. Покинули, но душой прирасти к новому месту жительства не смогли.

– Там народ был дружнее, трудился лучше, – вздыхает моя собеседница, – бывало на работу едем и всё песни поём.

Иван Фёдорович, которому в нынешнем году исполнилось 70 лет, родом из Тимохино, что в Ишимском районе. Воспитывался в детском доме, а затем после службы в армии приехал в Успенку к тётке. Эта деревня и стала ему родной. Здесь встретил свою будущую супругу, с которой живут уже 46 лет.

Иван Фёдорович оказался немногословным собеседником. Он быстро распрощался и, оставив нас на лавочке, направился в дом. Мы же с Анной Яковлевной вновь углубились в воспоминания. Причём далеко не самые приятные.

Выяснилось, что её отца, служившего в гражданскую у самого Будённого, в 1937 году арестовали и расстреляли, как врага народа. Год спустя та же участь постигла и 80-летнего деда. Осталась мать с пятью детьми на руках. Всех подняла, замуж больше не вышла.

Семье врагов народа пришлось очень тяжело. Рассказывая о своей жизни, Анна Яковлевна не может сдержать слез.

– Как сейчас помню: мне семь лет было, а нас таких соберут, как цыплят, и старушка в поле ведёт осот рвать. Рвёшь его, колючий, плачешь, да рвёшь. А то грабли берёшь и вместе со старухами сено гребёшь по кочкам, по воде. Однажды после такой работы заболела, пришла в медпункт, а меня посмотрели и обратно работать отправили, как дочь врага народа. Председатель так и называл нас – «бандитские дети».

Вытерев слёзы, Анна Яковлевна продолжила:

– Старшую сестру на «сероточку» отправили – серу точить, а младшую – в торфяник. Она прислала нам документ, так нас хоть от налогов немного освободили.

Женщина считает, что клеймо «врагов» преследует её всю жизнь. Именно потому не дали и звание «Ветеран труда», хотя много лет она отдала животноводству. Вместе с супругом они работали на Успенской, а затем на Малоскарединской фермах: она – дояркой и телятницей, он – скотником.

Так в трудах и пролетела молодость. Самая большая радость теперь – приезд внуков и правнуков. А ещё остались воспоминания о бывших односельчанах, о славной деревне Успенке в одну улицу длинной в 2 километра, о тех, кто лежит на деревенском погосте. Неухоженном, заваленном валежником и вновь обгоревшем нынешней весной. Неухоженном потому, что проехать к месту бывшей деревни сложно: обвалились все три мостика через ложки, которые пересекают заросший и осевший большак. Деревня продолжает жить лишь в памяти её жителей, а значит, у неё есть ещё несколько десятков лет, пока живы те, кто её помнит.