Хлеб – всему голова в поле, в доме, в державе

В душу Александры запали те годы, когда послевоенные лишения, недород, всеобщая бедность смешались с огромной радостью Победы. И счастливой любви. До сих пор, когда ветер приносит во двор запах поля, запах молодого хлеба, у неё перехватывает дыхание. Тёплый хлебный дух будит полузабытые воспоминания. Девушка с толстой тёмно-русой косой, колхозная трактористка, и высокий стройный парень – косая сажень в плечах, крепкие руки. Они смотрят друг другу в глаза и улыбаются. Им кланяются бронзовые налитые колосья. Душу переполняют эти родные полевые запахи и заветные мысли… Хорошо бы опять, хоть совсем ненадолго, вернуть тот горячий запах страды и её любовь и гордость – лучшего механизатора района Тимофея Игнатова.

До встречи с Тимофеем Даниловичем Игнатовым в жизни Шуры было много трудных лет и потрясений, разных событий. Война дорого обошлась семье: в их дом, что стоял когда-то в деревне Тарбаковой, не вернулся с войны отец, Виктор Семёнович Абрамов, погибли трое его братьев – Александр, Николай, Тимофей. А всего абрамовская родня потеряла на фронтах войны семерых человек. Шурин отец, навеки оставшийся молодым, лежал в Ровенской земле у села Погорелец.

Абрамовы – фамилия известная в районе. Её считают основательницей деревни Тарбаковой, в которой Александра родилась. У отца семья была большая, своим крестьянским трудом стремившаяся выбиться из нужды. Виктор Семёнович всегда мечтал обеспечить достойную жизнь своей дочке Шуре и жене, Елизавете Васильевне. Колесил по всей стране в поисках лучшей доли. В 1935 году увёз семью во Владивосток.

Когда возвращались с нехитрыми пожитками с Дальнего Востока, к отцу в поезде подошёл вербовщик и предложил поехать на север. Мама, сердясь, уверяла, что делать этого не стоит. Устали они с дочкой от дальних дорог, вокзалов, неуюта. Отец стоял на своём. Что в деревне? Сколько ни работай, а всё голь перекатная. Так перед самой войной они оказались в Ныде, на тюменском севере. Отца приняли заведующим базой, мать – продавцом. Деньги им на самом деле платили большие. Шура запомнила, как в день получки вся столешница была завалена денежными купюрами – никогда больше они не видели столько деньжищ! В Ныду на базу прибывала масса грузов. Красивые, модные вещи. Они были немыслимо дорогими – с северной наценкой. А вот продукты, свежие овощи, картошка доставлялись крайне нерегулярно. Зимы в Ныде были очень морозными. Старая печка едва обогревала временное жильё.

В июне 1941 года отца вызвали в военкомат. На севере в семье родилась ещё дочка, Альбина. Оставить всех в Ныде отец не мог: Але только исполнилось пять месяцев. Круглый год без овощей, без картошки. Нет молока. Виктор Семёнович поехал в военкомат и попросил разрешения отсрочить отправку на фронт, чтобы отвезти жену с детьми на большую землю. Речные вокзальчики были забиты пассажирами. Слава Богу, на пятый день отбыли благодаря повестке военкомата.

Изба в Тарбаковой, в которой жили отец с матерью, когда поженились, пустовала. Там и оставил Виктор Абрамов жену с двумя дочками. Старшей, Шуре, в ту пору исполнилось одиннадцать лет. Абрамовых спасли северные деньги – их привезли полный чемодан. В деревне такого никто не видывал. Мать сразу корову купила, другую живность. Перед декретным она работала в Ныде поваром. Зарабатывала хорошо, как и отец. А главное, продукты в доме не переводились. В деревне северным обновкам не было цены. На базаре они уходили за яйца, муку, сахар.

И всё равно война – это война. Для Шуры она была холодно снежная, почти безлюдная, пахнущая едким дымом сырых поленьев и варёной картошкой.

Отец воевал на Белорусском фронте. Был командиром отделения. Подготовку прошёл на востоке. Письма приходили со штемпелем: с. Татарка. Там окончил школу младших командиров. Шура помнила отца строгим, напористым, энергичным.

В феврале сорок четвёртого принесли похоронку на отца. Деревня – все двадцать дворов: бабы, ребятишки – прибежали к Абрамовым. Все ревели. Шура плакала безутешно. В школе, по дороге на работу. Потом пришло письмо от фронтового друга отца. Он писал, что Виктор Семёнович, как командир отделения, всегда первым шёл в атаку. И погиб младший сержант Абрамов в числе первых. Похоронили его в лесу вместе с другими бойцами. В Дубновском районе Ровенской области. Оставшиеся в живых обещали отомстить врагу за смерть боевых товарищей.

Пришли похоронки на трёх братьев отца: Александра, Николая и Тимофея. Последнюю получили летом тысяча девятьсот сорок четвёртого года. «Рядовой Николай Семёнович Абрамов умер от ран 28 июня 1944 года, похоронен в деревне Мазурова, Сиротинского района, Витебской области».

А в Тарбаковой жизнь была такая: женщины и дети тянули тяжкий воз всех колхозных работ. Сеяли и убирали хлеб, ходили за скотом. Шура вручную вскапывала весь личный огород под картошку. Картошка спасала семью. Ею кормились и поддерживали скот. Сочили на крахмал, который продавали на Омутинском базаре.

Елизавета Васильевна была какое-то время председателем колхоза «Волна». Решили женщины, что должность ответственная, председателем будет тот, кто грамотней. Мать к этому относилась спокойно, понимала, что иначе нельзя. Фронту позарез нужно продовольствие. С тех самых лет Шура поняла глубинный смысл фразы: хлеб – всему голова.

В мае сорок пятого, запомнилось Шуре, как их учительницу вызвали к директору. А потом всех собрали и объявили: «Победа». Что тут началось. Обнимались все, кричали от радости, все парты перевернули. Впервые за всё время учителя никого не наказали за этот шум и беспорядок. Занятия отменили. Шура с деревенскими – она училась в Северо-Плетнёво – понесли долгожданную весть домой. Бегом – все девять километров. Неслись и смеялись от радости.

Александра Абрамова после десятилетки в Тобольский зоотехническо-ветеринарный техникум поступила. На техника-животновода выучилась. Специалистов не было в районе – её зоотехником в Тарбакову направили. Доброе время началось. Шура даже на курсы трактористок съездила. Освоила ХТЗ лучше лучшего. Тогда и познакомилась с Тимой, хмелёвским трактористом Тимофеем Игнатовым. До того был работящий, что никаких других рекомендаций для Шуры больше не потребовалось. Сама земля, казалось, кружилась под ногами. Работали вместе. Один круче другого. Самое нежное из всех признаний:

– Твои руки пахнут хлебом, Шура.

Запах хлеба. Дух крестьянского дома. Это, правда, громко сказано об их избе, что стоит сегодня во дворе. Не дом это был ещё. Семья росла, появились дети один за другим. Первая

– Римма, она умерла в одиннадцать лет, Володя, Николай, Виктор, ещё Римма, названная в память о старшей дочери, Рита. Тимофей Данилович купил в Лесном сруб и поставил новый дом: прихожая, кухня, три комнаты.

Особый это был дом. Трудолюбивый, как пчелиный улей. Тимофей Данилович был, безусловно, опорой всего дома. Высокий, сильный, брови чёрные дугой. Цену он себе знал и во всём поступал обстоятельно. Лучшей пары, чем Шура, для него не было. Редкое у них свободное воскресенье выпадало. Не было для Тимофея Даниловича большей ценности в жизни, чем хлеборобная честь. Не было ему равных в труде ни в колхозе, ни в районе.

Александра Викторовна ушла вскоре после замужества в ветеринары. Была как бы в тени гремевшей далеко за пределами района трудовой славы Тимофея Даниловича. Ему в 1974 году присвоили звание «Заслуженный механизатор сельского хозяйства РСФСР». Стремился быть в авангарде соревнующихся на уборке, трудился по-ударному, вкладывал в каждый полученный центнер зерна все свои силы, знания, опыт. Был удостоен орденов Трудовой Славы II и III степеней. До полного кавалера не хватило одного ордена: изменился строй, развалилось колхозное производство, утратился престиж хлеборобского дела.

Цена трудовых заслуг оказалось непомерной. Не сберёг себя лучший земледелец района, подорвал здоровье. Нет горше утраты для Александры Викторовны. С Тимофеем Даниловичем было полное согласие в доме, порядок и достаток. Александра Викторовна награждена медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг.»

– Да, тут уж ничего не поделаешь, – трогает седеющие волосы Александра Викторовна. – Работал и жил по совести, как настоящий коммунист. В хлеборобском деле любому специалисту мог дать урок. Любил землю.

Семь лет как овдовела Александра Викторовна Игнатова. Умер Тимофей Данилович в январе, совсем немного, месяц, не дожив до юбилея их золотой свадьбы. Трудовые дела Тимофея Даниловича и Александры Викторовны стали мерилом всех ценностей для их детей и внуков: хлеб насущный – самая главная святыня.

Т. УСОЛЬЦЕВА