229-ая стрелковая... Мертвые и живые

…Когда услышишь о чём-то страшном, то невольно думается – слава Богу, что тебе не довелось пройти через это, и в сознании оно держится, как максимум, день – два.

Зрительная память несколько дольше, да и воспринимается увиденное более эмоциональнее, ближе к сердцу. Испытанное на себе откладывается в сознании на всю жизнь. И стоит кому-то, даже невольно, потревожить то, что ты стараешься предать забвению, как оно наваливается всем своим тяжким грузом, заставляя всё переживать как будто заново, но только ещё острее и больнее…

Но, поверьте, не легче и тому, кто разбередил старые раны, кто причинил боль… Здесь есть только одно, но весомейшее оправдание: если сделано это с единственной целью – чтобы у всех на слуху, в глазах было то, что нельзя ни забыть, ни повторить… И потому я с огромным уважением отношусь к Рафаэлю Соломоновичу Гольдберг, который, не жалея времени и сил, буквально по крупицам, собирает воедино воспоминания ветеранов и сутками корпит над архивными документами, вороша 70-летний слой пыли и счищая налёт забвения с оболганных пропагандой и тайком вспоминаемых родными «запрещённых солдат», и не только с них…

Стоит отметить, что Рафаэль Соломонович первым из тюменских журналистов стал публиковать материалы о политических репрессиях в годы «большого террора». Его перу принадлежит большой цикл очерков «Мертвая дорога» - легенды и факты» о строительстве памятных 501-й и 503-й северных строек с использованием труда политзаключенных. Очерк «Последний из НКВД» раскрыл неизвестные прежде подробности о том, как организовывались расстрельные дела. Эти публикации легли в основу «Книги расстрелянных», в которой поименно названы более семи тысяч жертв сталинского режима. В последние годы одной из самых значимых работ главного редактора областной газеты «Тюменский курьер» стало издание нескольких томов книг «Запрещённые солдаты»- о судьбах наших земляков, испытавших на себе горечь поражения и ужас вражеского плена. И самое главное, что со временем, после выхода очередной статьи или книги, его интерес не гаснет, а скорее наоборот - он и сейчас, опираясь на поддержку немногочисленных единомышленников, самостоятельно пытается подтвердить знаменитое, но замыленное и превратившееся не более чем в лозунг «Никто не забыт, ничто не забыто» и опровергнуть не менее известное «Это нужно не мёртвым – это нужно живым».

-А потому что это нужно всем! И старшему поколению, которое горделиво заявляет, что «помнит всех поимённо», на самом деле старательно умалчивая о самых страшных событиях периода Великой Отечественной войны и их участниках… И тем, кто остался в безымянных могилах на полях сражений и в лагерях, как фашистских, так и сталинских, в развороченных взрывами блиндажах, «проутюженных» танками окопах, кто ценой своей жизни отстоял нашу с вами Родину, но был на долгие годы погребён не только под землёй, но и под грифом «секретно». И, конечно, молодёжи, которая должна знать страшную правду войны. Именно поэтому, как это не больно для ветеранов, я хватаюсь за каждую «ниточку» их воспоминаний, чтобы не осталось как «белых пятен» в истории, так и забытых имён, которые были живыми людьми, ушедшими на войну и ставшими буквально призраками… А теперь – конкретно о том проекте, над которым я работаю сейчас…

10 августа 2012 года исполнится 70 лет с тех пор, как в большой излучине Дона была рассеяна, расстреляна, разорвана бомбами и снарядами и раздавлена танками 229-ая стрелковая дивизия...

В большинстве своём она состояла из мальчишек 1923 года рождения Омской и Новосибирской областей, которые были мобилизованы в декабре 1941 года, и формировалась на территории бывшего пионерского лагеря в Синицинском бору города Ишим. После очень быстротечной подготовки – три или четыре месяца - дивизия была направлена в район боевых действий…

В процессе работы над восстановлением подробностей того времени, у меня менялось и отношение к некоторым фактам. Поначалу казалось, что толпу едва обученных и вооруженных пацанов буквально бросили под танки и пехоту одной из самых опытных и боеспособных дивизий 6-ой полевой армии генерала Паулюса… И они, 19-20-летние, были раздавлены, смяты и перебиты. Но смотрите, что говорится в краткой летописи о боевом пути нашей 229-ой стрелковой: « …К 23.07.1942 заняла позиции в 30 километрах от станицы Нижне-Чирская, предпринимала безуспешные попытки наступления на станицу. Отступила к деревне Осиновка, где заняла линию обороны вдоль железной дороги. 25.07.1942 отражала тяжёлые атаки противника, во второй половине дня вражеским войскам удалось вклиниться в оборону, бои велись даже на командном пункте дивизии. На следующий день противник перешел в наступление на правом фланге в районе Суровикино, дивизия вновь вела ожесточённые бои, предпринимала контратаки, однако противник прорвал оборону и к исходу дня вышел к реке Чир. Наши войска разрозненно отступали и частью отошли на левый берег Дона. 27.07.1942 воины дивизии смогли остановить противника, который стремился выйти к железнодорожному мосту через Дон, а 31.07.1942 при поддержке десяти танков и авиации перешли в контрнаступление и отбросили вражеские войска за реку Чир. Полки вновь заняли оборону на рубеже Суровикино — Осиновка, вдоль железной дороги, где 10.07.1942 попали в окружение. На 15.08.1942 года отдельные части дивизии продолжали вести бои в окружении в районе Евсеев, Майоровский, Плесистовский. С 16.08.1942 года связь с дивизией прервалась... Личный состав мелкими группами выходил из окружения, только около 700 воинов смогли переправиться на левый берег Дона, многие солдаты попали в плен. При этом на 05.08.1942 года в дивизии насчитывалось 5419 человек». Случайно попалась на глаза коротенькое письмо одного из немецких офицеров, который писал: «Такое ощущение, что мы находимся в аду…» В списках, с которыми я работаю, очень много фамилий и имён наших земляков, о которых нет абсолютно никакой информации. Почему? Волгоградские поисковики немного пролили свет, сообщив, что они находили рвы с огромным количеством расстрелянных солдат…

Вывод из вышесказанного ужасает своей простотой: драка была такой жестокой, сопротивление настолько яростным, что фашисты в дикой злобе добивали наших раненных и расстреливали пленных. Паулюс рассчитывал одним маршем пройти к Сталинграду, но у него на пути насмерть встали воины – сибиряки… Большинство из которых, увы, так и осталось в этой излучине Дона… И потому ни тогда, ни сейчас ни одному ветерану дивизии, ни их родным и близким не стоит стыдиться того поражения, последующего плена или ещё чего то, скорее наоборот – надо гордиться той славой, которой покрыли себя наши земляки в той страшной бойне. Ещё был приказ: если воинское соединение попало в окружение, то все его документы должны быть уничтожены, чтобы не достались врагу. По показаниям подполковника Мелешкевича, начальника штаба дивизии, который остался жив, когда стало ясно, что их соединение окружено, он отдал приказ сжечь все штабные бумаги… Как говорится – и многое было забыто, чего забывать не следовало… И если бы тюменские поисковики не нашли в Центральном архиве Министерства обороны именные списки призывников из военных комиссариатов, то, возможно, мы многого так бы и не узнали о тех, кто, успев покрыть себя славой, канул в безвестность… Я считаю это просто чудовищно несправедливым! И потому взялся за проект «Охота за тенью», в котором мне очень помогли все районные газеты области, и за что я им премного благодарен.

Что касается поисков забытых солдат Великой Отечественной, то задачу немного облегчило то, что после войны был приказ о восстановлении списков ушедших на фронт – сотрудники военкоматов ходили по деревням, селам, городам и расспрашивали – кто, когда, куда призывался, кто вернулся, кто пропал… И в общей базе данных Министерства обороны эти списки есть! Но… Всё очень и очень приблизительно, ибо некоторые из ветеранов не вернулись в родные края, а осели в других местах, родственники письма с фронта не сохранили или вовсе переехали, знакомые путали фамилии, имена, отчества…

Остатки 229-ой дивизии выходили из окружения мелкими группами, да и кому было выходить… Можно сказать, что почти полный состав сохранил только 610-ый отдельный батальон связи, а пехотные полки – 811-ый, 804-ый и 783-ий - потеряли практически всех. На памяти только одна более менее достоверная цифра – 783-ий полк, который принял на себя первый удар, только в боях потерял 1293 человека, а сколько погибло потом, при выходе из окружения, неизвестно… Как неизвестно и то, где, когда, при каких обстоятельствах умирали наши солдаты. Но самый поразительный факт, что сейчас, работая со списками призывников 1941 года, направленных в 229-ую стрелковую дивизию, о многих из них мы не можем отыскать в тех деревнях, городах и сёлах абсолютно ничего – как будто их призвали, и все их родственники, друзья, знакомые тоже бесследно исчезли… Я просто поражён такому, как бы сказать, массовому забвению… Возможно, не последнюю роль сыграло то, что в те далёкие годы на очень высоком уровне была пропаганда: солдат пропал без вести, попал в плен, в окружение, и всё – он враг советского народа, и на всех его родных и близких как бы отображался этот ярлык, и люди старательно «забывали» об этом человеке. Кстати, без вести пропавшим считается и командир дивизии – полковник Фёдор Фёдорович Сажин. Последняя известная точка его нахождения под Сталинградом – 2-ая Водяная балка, где уцелевшие части дивизии были разделены на три колонны, и каждая своим путём пытались выйти к линии фронта. Известно, что одна колонна все же пробилась к нашим войскам, вторая была частично уничтожена, а остальные солдаты попали в плен, а вот третья, с которой был и комдив, после жестокого боя с фашистами, оказалась рассеянной по степи… Где погиб или, скажем так, что стало с полковником Сажиным – неизвестно.

Смутно, путано, но более менее достоверно о боях 229-ой стрелковой дивизии в июле – августе 1942 года сказано и написано довольно много. О её солдатах, призывавшихся из нашей области, - почти ничего… И поэтому сейчас мы пытаемся восстановить историческую справедливость, и вспомнить их всех поимённо. Я обращаюсь к жителям Армизонского района (безусловно, в первую очередь, к более старшему поколению, но вдруг у кого-то из молодежи всколыхнётся в памяти рассказ бабушки или дедушки о ваших родных) с большой просьбой – прочитайте, пожалуйста, внимательно представленный список призывников. И если вы увидите знакомую фамилию и хоть что-то сможете рассказать о своих земляках – я буду вам чрезвычайно признателен. …Был бы рад ошибиться, но пока из списка призывников Армизонского РВК, попавших в 229-ую дивизию, живым пока найден только один – Трофим Феоктистович Попов. Были и другие, но… Я искренне прошу прощения у их родных и близких, что слишком поздно взялся за это важное и нужное дело. Давайте вместе попробуем оставить о них память хотя бы в книге, которую я бы очень хотел успеть подготовить к следующему году, чтобы хоть через 70 лет, но вернуть честные имена бойцам дивизии – нашим землякам.

От автора: Уважаемые жители района, присоединяясь к Рафаэлю Соломоновичу Гольдберг, прошу вас: если хоть что-то помните о наших земляках, которые есть в списке, или может у вас сохранились вырезки из газетных публикаций о них, или есть какие-то данные об их родственниках – позвоните или придите в редакцию «Армизонского вестника».

Материал Р.С. Гольдберг о ветеране Великой Отечественной войны Т.Ф. Попове читайте в следующем номере газеты.