Ордена Фёдора Шаламова

Солдатскую доблесть не измеришь орденами и медалями. Многие, вернувшись домой с полей войны, принесли на своих запылённых гимнастёрках одну-две медали, а то и просто жёлтенькие нашивки – свидетельства о ранениях. Идя в бой, солдат не думал о наградах. И всё-таки, когда встречаешь человека, грудь которого украшают ордена и медали, знаешь, что за наградами скрываются какие-то яркие, необыкновенные страницы его жизни.

…Колонна советской пехоты двигалась по шоссе в направлении польского города Котовицы, командир пулемётного расчёта гвардии сержант Фёдор Шаламов в это время находился на наблюдательном пункте недалеко от дороги и внимательно следил за небом – не появятся ли вражеские самолёты. «Мессершмиты» налетели неожиданно. Пехота успела залечь, самолёты летели вдоль шоссе, поливая землю свинцом. Шаламов нажал на гашетку, дал прицельную очередь по ведущему. Немец, заметив сержанта, прилёг на крыло, изменил направление и двинулся прямо на него, прощупывая смертоносными фонтанчиками земли дорогу к окопу. Фёдор видел сквозь прицел, как стервятник стремительно увеличивался в размерах, отчётливо видел и злые огоньки пламени, рвущиеся из пулемёта, и снова нажал на гашетку… И тут что-то большое и чёрное отделилось от туловища самолёта. Потом за спиной раздался мощный взрыв.

«Вот это стрельнул, так стрельнул! – весело закричал кто-то из пехотинцев.- Как бритвой, крыло обрезал!» Вражеские самолёты, недосчитавшись одного аса, повернули на Котовицы. Вскоре пришёл в этот июльский городок и сержант Фёдор Шаламов, украсив свою грудь орденом Красной Звезды за сбитый самолёт.

А до этого у него была уже боевая награда – орден Славы.

«За длинный язык я его получил, – смеётся Фёдор Андреевич. – Не за свой, а за фашистский, стало быть, за украденного «языка». А совершилось это так. Шли бои на Украине, немец крепко засел под селом Ворошиловка. Окопался так, что его не видать, мины кругом понатыкал, «колючкой» огородился, противотанковым рвом опоясался, словом, голыми руками его не возьмёшь. Сначала надо было про него многое узнать. Один выход – взять «языка».

Три дня мы подсматривали в стереотрубу за немцем, где он сидит и как двигается, как его лучше одурачить. И вот – тёмная ночь, доползли до траншеи, остальные в дозоре остались. Видим, один лежит у пулемёта и сердито посматривает в сторону наших окопов. Тут мой командир и закрыл ему это видение своей мозолистой рукой, тряпочку – в рот, а я ноги верёвкой скрутил. А потому как мои плечи пошире других оказались, мне фашиста тащить и доверили. Его сородичи вскоре пропажу обнаружили и вместо ночи светлый день устроили – ракеты жгли почём зря. И стреляли из разных калибров. Я полз, о себе уже не думал, лишь о том, чтобы целым дотащить «языка», который на мне верхом. И он оправдал наше путешествие, немец попался толковый, всё как есть доложил командирам, после чего немецкие укрепления были смешаны с землёй».

В майские дни 1945 года Фёдору Андреевичу довелось участвовать в одной очень важной операции. Группе наших войск было поручено совершить 400-километровый рейд в тыл врага в направлении Праги и соединиться там с восставшими чешскими патриотами. Двигались быстро. В одном месте шоссе проходило под железнодорожным мостом. В этот момент, когда виллисы с нашими разведчиками вырвались вперёд, а две бронемашины, на одной из которых сидел Шаламов, заходили под мост, на железнодорожной насыпи показался товарный состав. Колонна нашей пехоты и артиллерии ещё не подошла. Бронетранспортеры остановились под самым мостом. «На восток едут, пушки везут, - зло сказал командир пулемётного взвода. И добавил, обращаясь к Шаламову: «А ну-ка, Федя, стрельни!»

Машинист, видимо, и не подозревал, что в тылу может произойти такая встреча. Облокотившись на окно, он улыбался и даже помахивал рукой, думал, что под ним остановились свои солдаты. В этот момент Шаламов начал прошивать состав длинными очередями. Бой длился не более получаса. Когда подошла наша пехота, оставшиеся в живых немцы встречали наших солдат уже с поднятыми руками. В Злату Прагу Фёдор Шаламов пришёл с ещё одной наградой – медалью «За боевые заслуги». 9 мая 1945 года, когда советский народ праздновал победу, Фёдор Шаламов всё ещё не выпускал из рук оружия. На улицах чешских городов продолжали греметь выстрелы…

Валентина ЯРМОЛА.

Фото из семейного архива