Ещё не нёс, торжествуя, Иртыш на хребте своём поднятый серый лёд, а неширокие забереги его и всё, что близ, огласились одним апрельским утром радостными криками прилетевших на своё излюбленное место лебедей! Я долго сидела и наблюдала с горы это трепетное зрелище и ненароком разделяла с ними радость прилёта.
Казалось, не будет угомона счастливому возвращению этих красивых, гордых, воспетых в стихах и песнях столь величавых птиц. Они то плавно опускались вниз на воду, игриво всплескивая крыльями тучи брызг, то резко взмывали вверх, вытянув длинные шеи, и выписывали в воздухе непостижимые пируэты. Или, то попарно, то по несколько сразу отделялись от общей стаи, улетая на противоположный заберег и, не удовлетворив своего любопытства, с криком спешно летели назад. Понемногу темперамент их остывал и к вечеру, окончательно расслабившись, лебеди тихо и мирно устроились на покой на родном, но каждую осень покидаемом пристанище.
Но кто? Когда? Зачем? У кого не дрогнула рука совершить этот подлый, предательский выстрел. Чьё бессердечие и равнодушие, чья уродливая душа нажала на спусковой курок ружья и внесла в лебединую стаю трагическую сумятицу. Одна из птиц оказалась сражённой наповал.
А через неделю на окраине села я увидела то, что осталось от убитого лебедя. Только перья и пух. Перемешанные с землёй, их подхватывал ветер и крутил, уносил куда-то.
Фаина ДОЛГИХ
с. Бегишево