На весеннюю Емуртлу ­ за крупным чебаком

На весеннюю Емуртлу ­ за крупным чебаком

В нашем районе река Емуртла – вторая водная артерия, в которой когда-то ловилась разнообразная крупная рыба. Сейчас совсем не то: как будто вымерли биоресурсы в ней. Даже по перволедью, кроме ершей, тут сложно что-то ещё изловить, а крупная рыба вообще перестала изобиловать. Крупняк, как говорят рыбаки, предпочитает держаться ближе к устью, где глубоководные места более обширны. Но поскольку нынче на Тоболе случился сильнейший замор, рыба ушла по Емуртле далеко от устья, так как и на этой речушке есть относительно глубокие бочажки, омутки возле подмытых берегов, разливы с коряжником, около которых рыба находит себе корм.

На водоёме первый вопрос: где искать рыбу в ранние утренние часы? Первые лунки бурим ближе к середине реки, затем постепенно отступаем к берегам, вскрываем перекаты, пытаем рыбацкое счастье на омутах. Кто-то находит стайку голодных окуней и успешно таскает одного за другим, кто-то удачно попадает на чебаковую тропу и тоже быстро наполняет свой рыбацкий ящик.

Вот только бурить лунки сегодня – дело непростое. Лёд в конце марта на реке стал толщиной ровно один метр пятнадцать сантиметров. Как раз на весь бур отечественного производства без наставыша. Тяжело «проткнуть» такой панцирь, поэтому об активном поиске рыбы можно скромно умолчать. По большей части в тот день рыбаки использовали старые (вчерашние) лунки. Ими же пользовались и охотники за хищниками – щукой и окунем. Их ловили мужики на балансиры и блёсны, ставили жерлицы. За день два рыбака из Масалей выловили одну щуку и трофейного окуня граммов на 400, изрядно при этом намахавшись и досыта набурившись.

У поваленного с крутого берега в реку дерева скромно и тихо сидел одинокий рыбачок. Он не бегал с буром по водоёму, не гремел рыбацким ящиком, говорил с соседями только по делу. Подсечки после поклёвки он делал чисто, профессионально выводил чебака из лунки, как только клёв стихал, производил подкормку мелким мотылём, иногда менял удочки. Наши мужики сходили к нему, полюбопытствовали. «Сковородных» чебаков у него не было, но весь улов был весьма приличным.

Местный рыболов-любитель пришёл на водоём без бура, но с маленьким стульчиком. Устроился на старой лунке, под самым берегом. На зимней удочке вместо мормышки – крючок, рядом с ним на леске свинцовое грузило, насадка – навозный червь. Поклёвки у рыбака были нечастые, но чебак ловился весь отборный, можно сказать, даже пироговый.

После обеда молодёжь на реке забегала, зашумела.

– Чего это там случилось? – удивился мой сосед.

– Да вон, норку поймать пытаются. Чебака у кого-то стащила хищница…

– Где уж им её изловить! Она ведь на четырёх ногах.

Напуганный зверёк пометался меж разгорячённых «звероловов», стрелой метнулся на другой берег и был таков.

Мы с товарищем переглянулись.

– Мельчает река Емуртла, вот и рыбёшка в ней стала только для производства шпротов ловиться, – заговорил он. – А помнишь, на берег Емуртлы к нам в своё время не норка приходила, а рогатый лось пожаловал? Мельчает, беднеет природа-матушка…

Хотел было с ним не согласиться, но подходящих доводов не нашёл.

Николай ЗАУРАЛЬСКИЙ.