«Нас приютила Сибирь»

Когда жительницу деревни Шулындино, Эрну Давыдовну Козлову, спрашивают о детстве, взгляд пожилой женщины тускнеет. В воспоминания о пережитом нет-нет да вклинится едва заметная слеза. В Сибирь пятимесячную Эрну выслали вместе с родителями и двумя старшими сёстрами из деревни Гольштейн Республики немцев Поволжья.

– Была осень, шла война. Ни продуктов с собой, ни денег. Какие вещи у родителей были – всё променяли на продукты, чтобы нас в дороге прокормить, – рассказывает Эрна Давыдовна. – Первой станцией была Хмелёвка, но там пожили недолго. Отец был грамотным, поэтому его назначили бухгалтером в колхоз «Новая жизнь», и наша семья переехала в Шулындино. Дома мы его почти не видели, он ездил по другим колхозам, составлял годовые отчёты. Много лет мы жили в смежном с колхозной конторой помещении, а потом родители домик рядом купили. Так почитай, вся жизнь здесь, в Шулындино, и прошла.

О своём военном детстве она рассказывает без обид и обвинений, словно так и должно было быть:

– Как подросла чуток, вместе с сёстрами весной ходили на огород копать мёрзлую картошку. Отец котелок мне дал на проволочной ручке, я в огород по горке спустилась, а там лужа. Вдруг чувствую, тонуть начала в земляной жиже. Уже и на котелок встала, а он вместе со мной проваливается. Испугалась, кричу. Хорошо, мама пришла. Побежала за отцом, говорит ему: «Айда, отец, сидит у нас Эрна в огороде вместо картошки». Жили мы в центре деревни, а огород – на окраине. Поэтому картошку возили домой на корове, запряжённой в телегу. Поставим на повозку ящик, рядом мама идёт, картошку в вёдрах на коромысле несёт. А мне мешочек дадут, насыплют, сколько унести смогу. Не скажу, что мы голодали. В лес ходили за кобылятником, из него лепёшки стряпали. Свёклу выращивали.

Как ни странно, саму Эрну Давыдовну на родину, в Поволжье, никогда не тянуло: других мест она не видела, иной жизни не помнит. Пока шла война, к семье Кельн в деревне было отношение неоднозначное – некоторые открыто презирали, а кто-то жалел и сочувствовал. Три сестры среди русской детворы освоились быстро, свободно разговаривали на двух языках. А вот родители сильно скучали по родному краю. Тяжело им было общаться с местными на чужом языке. Мама Эрны Давыдовны так за всю жизнь и не смогла овладеть русской речью. Расшалившихся внучат она ругала исключительно на немецком, а они от того ещё больше хохотали. Была у отца с матерью лишь одна отдушина – вечёрки с такими же сосланными в Сибирь немцами. До сих пор помнит Эрна Давыдовна, как сидела мама в кругу подруг. За немецкими народными песнями ненадолго забывали женщины пережитое горе.

Своих детей немцы воспитывали в строгости. Молоденькая Эрна уже работала свинаркой, но жила с родителями, потому без разрешения отца не могла себе что-нибудь купить. А девушке очень хотелось иметь часы, по тем временам неслыханную роскошь. На что отец, как отрезал: «Я без часов знаю, когда идти на работу, а когда домой возвращаться». После этого Эрна про желанную покупку больше не заговаривала.

Племянницы Света и Таня, что живут в селе Голышманово, не перестают восхищаться своей тётей Эрной. Мол, и вышивает она, и вяжет, считают её своей наставницей, знающей немало секретов в рукоделии. Сама же Эрна Давыдовна свои таланты оценивает скромно:

– В войну и после женщины свои семьи одевали сами. Каждая хозяйка старалась украсить дом необычно. Мама много вязала, старшие сёстры быстро научились шить. Я у них всё перенимала. Лён для холста готовили сами, а ткать отдавали на сторону. У всех женщин того времени был интерес к вязанию, вышиванию. Подсматривали друг у друга схемы вязания, рисунок для вышивки. Я больше любила вышивать гладью. Вот первая моя работа, вышивала, когда в школе училась, – за разговором показывает нам Эрна Давыдовна расшитый рушник.– Не было денег, красивого материала, поэтому накидки на кровати и подушки сами вышивали. Наряжали кровать, и никто в течение дня не имел право на ней ни сидеть, ни лежать.

У немецких рукодельниц во всём прослеживается свой стиль, простота линий и выдержанность цветовой гаммы – чувствуется национальный характер.

Косые взгляды и разговоры за спиной не помешали полюбить в юности Эрну простому шулындинскому парню – Александру. До сих пор они вместе, вырастили троих сыновей и дочь – любовь национальностей не признаёт.

– Нам ворчать друг на друга было некогда – работали от темна до темна. Александр – в поле, я – на ферме. Тридцать лет прожила со свекровью: и хорошо было, и плохо, но не жаловалась. Сейчас люди нетерпимы стали друг к другу, отсюда беды много.

Несмотря на возраст, Эрна Давыдовна с готовностью принимает все блага цивилизации, которые стали доступными в малых деревнях. Одни из первых Козловы подключили в доме газовое отопление, заменили деревянные окна на пластиковые стеклопакеты, хозяйка смело пользуется современной техникой на кухне. Женщина считает, что в любом возрасте надо стараться делать свою жизнь лучше.

Фото Павла Ложкина