Вспоминая былые годы

С каждым годом уходят целые поколения свидетелей и участников драматических событий периода Великой Отечественной войны. Всё меньше остается тех, кто, пройдя дорогами тех лет, освободил нашу Родину и страны Восточной Европы от коричневой чумы и сумел вернуться домой. Именно они служили всем нам, младшим поколениям, примером любви к Отчизне, у них мы учились патриотизму и верности долгу. Самым младшим из них уже по 85 лет. Если учесть те испытания, через которые им пришлось пройти, то 85 лет – это возраст почтенный.

До очередного 67-го Дня Победы остаются считанные дни. И сегодня я хочу рассказать о том поколении, которому в народе дали меткое название: «дети войны». Они не участвовали в боях с фашистами, поскольку родились после 27 года. Но малолетние «дети войны» пережили на себе все ее ужасы: голод, болезни, нищету, разруху, сиротство и непосильный труд на колхозных полях и заводах.

Конечно, в наших краях детям не пришлось видеть своими глазами зверств захватчиков. Над ними не издевались в немецких концлагерях. Но и здесь, оставшись без отцов, они наравне со взрослыми, начиная с 7 – 8 лет, трудились во имя будущей победы. А двенадцатилетние мальчишки и девчонки по законам военного времени были обязаны трудиться в полной мере, даже жертвуя учебой. А ведь многие, не будь той проклятой войны, могли стать учителями, врачами, инженерами. Но не пришлось, ведь и после войны надо было продолжать трудиться, поскольку немногие отцы, братья, мужья, сыновья вернулись в свои дома.

С того дня, когда фашистская Германия вероломно напала на нашу Родину, идёт уже 71-й год. Я тогда уже учился в Куларовской семилетней школе, а семья наша жила в д. Накуларова. 22 июня 1941 года был обычный летний день, как все другие. И вдруг война всё изменила.

Из моей родной деревни на фронт ушли 56 человек, а домой вернулись только 24. Мы, дети военной поры, после занятий в школе и в летние каникулы, обычно продолжавшиеся до октября, чем могли помогали взрослым колхозникам: возили на поля навоз, боронили поля, возили на лошадях копны и снопы во время уборки урожая и заготовки кормов, пасли скот, огребали и пололи картофель, по мере возможности выполняли и другие работы, а осенью вместе с другими учениками собирали на полях оставшиеся после уборки колоски.

Тогда никто не говорил, что ты маленький. Женские руки заменили мужские, а детские руки помогали матерям на колхозной работе.

В 1942 году в Куларово приехали дети из блокадного Ленинграда. У них уже был сформирован детский дом в количестве ста человек. В Куларовской школе они учились вместе с местными ребятишками. Классы были укрупнены до 40 человек. Из-за нехватки школьных помещений учились в две смены. Правда, пробыли эти дети в Куларово не так долго. После прорыва блокады, летом 1944 года, их увезли в Ленинград.

Местные мальчишки и девчонки после окончания четырех классов обычно бросали учебу. Надо было работать в колхозе. Учебу бросали в надежде продолжить ее после войны.

В сентябре 1942 моего отца призвали на фронт, дали ему задание сопровождать на фронт группу колхозных лошадей.

До фронта мой отец не доехал: случилась непредвиденная беда. На одной из станций он повел лошадей на водопой. А дорога к речке была крутой и скользкой после дождя. Он поскользнулся и упал под коней, а они были подкованные. И одна из лошадей случайно наступила ему на голову.

После излечения его комиссовали. И в сопровождении специально командированного человека он вернулся домой. Состояние его здоровья было плохое. В Тобольской больнице его подлечили и выписали с условием не допускать физических нагрузок. Его ещё несколько раз вызывали в военкомат, но врачебная комиссия каждый раз признавала его непригодным для военной службы.

Так что мне пришлось бросать школу и идти на колхозную работу, чтобы помогать матери содержать всех нас. И я трудился в колхозе до 18-летнего возраста.

18 января 1952 года пришла повестка из райвоенкомата. Медицинская комиссия признала меня годным к воинской службе, и весной того же года с первым призывом я отправился в армию. Дорога для меня и тех, кто призывался вместе со мной, началась от пристани Карелино. Пароход под названием «Туринец» повёз нас в Тобольск, куда мы прибыли утром следующего дня. Там нас посадили на пароход «Ленин», который через двое суток доставил нас в Тюмень.

В областном военкомате вновь прошли медкомиссию. Кое-кого признали непригодным к службе и отправили домой. А всех остальных отправили к местам назначения. Я попал в Прибалтику, г. Венспилс.

По прибытию в воинскую часть мы получили солдатское обмундирование. Старослужащие солдаты, увидев нас в этой форме, сразу сказали, что после принятия присяги нас отправят служить за границу.

Обмундирование действительно отличалось по качеству, а ещё нам выдали яловые сапоги, на подошвах которых были шипы. А в России солдаты в то время ещё ходили в обмотках.

Действительно, после принятия присяги нас посадили в эшелон и повезли в Белоруссию, в г. Брест. Вот там наяву я увидел знаменитую Брестскую крепость, которая долгое время была не по зубам фашистским захватчикам. Почти сутки формировался состав, чтобы везти нас в Германию. Так что у нас была возможность побывать на развалинах Брестской крепости. Она так была изуродована фашистами, что не описать. Через сутки на границе нас пересадили в другой поезд и отправили через Польшу к месту назначения, в ГДР, г. Франкфурт. Здесь нас распределили по воинским частям, которых тогда в Восточной Германии было много.

Я попал в моторизированный полк 25-й танковой дивизии 4-й армии. Зачислили меня курсантом в полковую школу младших командиров. Через полгода отправили продолжать учебу на химинструктора. Ещё через шесть месяцев службы в должности инструктора по химической защите меня направляют в танковое училище учиться на командира танка Т-34.

Дальше служба продолжалась в танковом полку. В конце 1955 года в полк поступают два новых танка: Т-54 и ПТ-76 (плавающий танк). Меня переводят командиром этого танка, где и продолжается моя служба вплоть до демобилизации.

Командиры предлагали остаться на сверхсрочную службу, но в связи с семейными обстоятельствами я согласия не дал. Да и по возвращению домой, когда пришел в райвоенкомат вставать на воинский учёт, мне военком вновь предложил продолжить воинскую службу в Сибирском военном округе, откуда была заявка по моей воинской специальности. Но я снова отказался, поскольку решил получить техническое образование по гражданской специальности.

В Тобольском училище механизации (Соколовка) получил специальность комбайнера-механика и четыре сезона в составе бригады Березовской МТС убирал на комбайне колхозные хлеба. А когда МТС реорганизовали в РТС и технику передали в колхозы, я работал на комбайне в куларовском колхозе им. Свердлова, а в зимнее время радистом на местном радиоузле, поскольку изучал радиодело в армии, и эта профессия мне пригодилась на «гражданке».

Вскоре после женитьбы в 1962 году мы с супругой уехали на ее родину, в Уватский район. Проработал там в киносети методистом, а после - киномехаником, но через год по причине тяжёлой болезни отца пришлось вернуться домой.

Как-то, будучи по делам в райобъединении «Сельхозтехника» в Вагае, я встретил там Ефима Яковлевича Лепехина. Он в то время руководил в районе «Гостехнадзором». Прежде мы с ним были хорошо знакомы, и он предложил мне должность государственного технического инспектора по зоне бывшего Дубровинского района, который уже вошёл в состав Вагайского района.

Я согласился. Через какое-то время перешёл в Вагайское райобъединение «Сельхозтехника», где и проработал на разных должностях до выхода на пенсию. За плечами 47 с половиной лет общего стажа работы. И вот уже девятый год возглавляю объединенную ветеранскую организацию, куда входят ветераны СХТ и ДРСУ.

Дмитрий ХАТИН, ветеран труда

Фото из личного архива