Жить, не боясь огласки

С коррупцией теперь боремся всем миром. В сюжетах по центральному телевидению то и дело разоблачают махинации, связанные с хищением государственных средств. Складывается ощущение, что и впрямь всё оккупировано взяточниками и казнокрадами. Доказать, в какой мере причастен человек к совершению преступления, определить наказание может только суд. О том, какие уголовные дела коррупционной направленности рассматривались в Голышмановском районном суде — интервью с федеральным судьёй С.А. Довгань.

– К категории коррупционных относятся уголовные дела, связанные с превышением и злоупотреблением должностными полномочиями, хищением с использованием служебного положения. За последние три года было рассмотрено девять таких дел. Участковый уполномоченный был осужден по статье 285 Уголовного кодекса. Он признан виновным в укрывательстве преступления, подделке документов. Сообщение о краже сотового телефона поступило, но участковый делал всё, чтобы оно, даже будучи зарегистрированным, прошло как отказной материал, поскольку перспектива раскрытия преступления была под вопросом. Протокол места происшествия участковый составил, не выходя из своего кабинета, нашёл понятых в коридоре. Его действия судом квалифицированы как злоупотребление служебными полномочиями. Два года назад рассматривалось дело, когда опять же участковый в одном из сельских поселений, разнимая хулиганов, не сдержался и ударил одного из них по лицу. За эту пощёчину, то есть за превышение служебных полномочий, сотрудник милиции получил три года лишения свободы условно с испытательным сроком один год и лишением права занимать должность участкового в течение года.

– Светлана Александровна, всегда ли удаётся доказать коррупционную составляющую?

– Недавно в суде рассматривалось дело по обвинению руководителя одной из организаций посёлка в хищении государственных средств. В результате был вынесен оправдательный приговор. Одно из условий признания виновными по статьям 285, 159 ч.3 УК РФ – причинение существенного вреда интересам общества, гражданам, и доказательство умысла на хищение государственных средств. Этого в ходе судебного следствия доказано не было. Вина руководителя только лишь в том, что своевременно не сообщил о замене одного вида работ другим, и это не нашло отражение в отчётах. Сейчас он требует компенсации морального вреда и материальных затрат, причинённых уголовным преследованием.

– Получается, что отвлекаясь на «несущественный вред», более значимые преступления порой не попадают в поле зрения следователей. Есть ли особенности в рассмотрении коррупционных дел?

– Простых дел не бывает. В прошлом году одно уголовное дело было в суде прекращено в связи с истечением срока давности. Преступление было поздно выявлено: с момента его совершения прошло около шести лет. Два года назад рассматривалось коррупционное дело о хищении государственных средств. В одной из организаций посёлка централизованно деньги выделялись на выполнение определённого вида работ, которые, как оказалось, уже были выполнены работниками предприятия в плановом режиме. Соответствующие документы только для создания видимости указанных работ оформлялись «задним числом», а деньги присваивались руководителем и бухгалтером. Ущерб составил около 200 тысяч рублей. Сумма полностью возмещена.

– Светлана Александровна, наблюдая за поведением подсудимых, можете сказать, что они раскаиваются в содеянном?

– Как правило, если подсудимые полностью признают свою вину, то просят об особом порядке рассмотрения дела в суде, чтобы не исследовались доказательства. Может быть, не хотят всё заново переживать, стремятся избежать огласки. Практически они сами себе выносят приговор, суд лишь определяет размер наказания. Подсудимые даже при обжаловании приговора не имеют права ссылаться на доказательную базу. Хотя при особом порядке рассмотрения дела применяются льготы: размер наказания сразу на одну треть сокращается.

Есть ёмкое высказывание: «Безнаказанность окрыляет. Жаль только, что полёт обычно длится недолго». К преступлениям коррупционной направленности оно вполне применимо.