Парни с одной улицы

На скамье подсудимых – три подростка, которым не исполнилось восемнадцати лет. Двое других старше своих друзей. И все пятеро уже стали ворами. Они переступили черту, которая отделяла шалость от преступления. Из родителей пришли на заседание суда только матери, потому как трое мальчишек воспитываются без отцов, у одного из них есть отчим, а отец самого младшего подсудимого не счёл нужным явиться в суд. Мамы пытались внушить своим чадам, чтобы они вели себя в суде правильно. Одна женщина постоянно держала носовой платок около рта, пытаясь сдерживать глухие рыдания. Слёзы беспрерывно лились из её глаз.

Слова секретаря: «Прошу встать, суд идёт!», прервали разговор присутствующих и положили конец ненужной суете. Подсудимые еще не воспринимали всерьёз то, что происходило в зале. Но по опыту своей работы судья знала, что глубокое осознание происходящего придёт к концу процесса.

Потерпевшие по очереди давали показания. Гражданка Афанасьева рассказала, что ночью на складском помещении были сорваны запоры и похищены упаковки с пивом, соками, напитками. Ущерб от ночного вторжения непрошенных гостей составил 8 800 рублей.

Из показаний подсудимых: «Мы приехали с друзьями в деревню вечером поздравить знакомую девушку с днём рождения. Делать было нечего, и мы решили прокатиться по селу, но тут сломался мотоцикл. Пока хозяин его чинил, мы осматривали окрестности. Вдруг Серёга подбежал к мотоциклу, из люльки схватил молоток и с призывом: "Сейчас будем грабить!" устремился к ларьку". Поддев ручку молотка под дужку замка, он взломал запоры, и они вдвоём зашли внутрь. «Ого, сколько пивасика! Давай на вынос»,– восхитился один из них. Вдвоём стали выбрасывать коробки, а подоспевший Ванька стал таскать их к мотоциклу.

Затарившись, всей компанией приехали в Казанское и спрятали похищенное в высокие заросли крапивы у одного из домов. На следующий день начался кутёж. Пили сами и поили прохожих.

…Судья смотрела на парней. Они признали вину, но вели себя нагло. Значит, ещё не дошло до их сознания, что надо быть в ответе за поступки. Всхлипывая, плачет одна из матерей. Она понимает, что её единственный сын стоит на краю пропасти. У него уже есть условный срок за плечами, но всех последствий совершённого преступления он пока не осознаёт: юноша дерзит, отвечая на вопросы, посматривает на друзей и ожидает их одобрения. А друзья продолжают давать показания.

…Вот вдвоём ночью едут на велосипедах по улице Береговой. У одного из домов увидели приоткрытые двери гаража. Один предложил зайти внутрь, второй согласился, кивнув головой. В гараже, в багажнике машины, обнаружили болгарку и бензопилу, решили прихватить их с собой.

Судья чувствует, что обстановка в зале начинает меняться. Подростки начинают сами себе задавать вопросы: «Зачем брали?» Но не могут они ответить, для чего вырвали из стоящей в ограде автомашины магнитолу и два провода, а заодно прихватили лежащие под навесом топор, колун и топорище.

Потерпевшая в судебном заседании пояснила, что ей не нужно возмещение материального ущерба, ей просто непонятно, почему подсудимые разгуливали по её ограде и распоряжались её имуществом как своим? Один из подсудимых – Алексей – уже всем своим видом показал, что раскаивается. Не стесняясь, он стал просить прощения у потерпевших и у своей матери, за то, что причинил ей столько горя. Мать от услышанных слов заплакала. Она поверила, что сын поймёт, осмыслит свои ошибки, попытается исправиться. Потом женщина обратилась к потерпевшим: «Простите, люди добрые, моего сына, простите меня, что воспитала его таким. Прошу, не лишайте его свободы». Просила и другая мать: «Мой сын обучался в духовной семинарии, непонятно, что случилось с ребёнком. Примите наше общее раскаяние, дайте шанс мальчику исправиться».

Судебный процесс продолжался. С. обвинялся ещё в незаконном обороте наркотиков.

Крупица за крупицей вырисовывались причины подростковой преступности: это воспитание детей в неполных семьях, отсутствие родительской любви. Взрослые заняты своими проблемами, воспитанием сыновей они не занимались, подростки были предоставлены сами себе. Лекции и беседы работников систем профилактики ни к чему положительному не привели. Никто не сумел помочь подросткам, и они вышли из-под контроля и влияния своих родителей. Оказавшись на скамье подсудимых (а двое из них уже во второй раз), они переосмысливали содеянное, оценивали свои поступки.

В отношении двоих несовершеннолетних постановлением суда производство по делу было прекращено, состоялось примирение с потерпевшими. Закон допускал такой исход в деле. Третьему подсудимому было назначено условное наказание.

Судья оглашала приговор и понимала, что осознание пришло. Плакали осуждённые и их матери. Одни – от радости, что возвратятся домой с сыновьями вместе, другие – от горя. Конвой, заключив по приговору суда под стражу, двоих выводил из здания суда.

В начале процесса в зал судебных заседаний вошли пять человек, а на свободу вернулись только трое.

P.S. В связи с тем, что дело рассматривалось в отношении несовершеннолетних, фамилии и имена участников процесса изменены.